Эти слова вызвали гул одобрения поселян, и по знаку Рха двое из них начали собирать добычу.
– Чтобы разделить потом по справедливости меж всеми, – грубовато объяснил Рха сиплым голосом. Бодуин кивнул:
– Не сомневаюсь, что прилив подарит вам еще что-нибудь. Обломки их кораблей вот-вот выбросит волнами. Король отказывается от них. Все ваше.
И это тоже было встречено одобрением и даже несколькими словами суровой благодарности. Древесина в этой каменистой и продуваемой ветрами земле сама по себе была большой ценностью, а корабли саксов были построены на славу. Еще несколько приливов, и на берегу жителей поселка ожидает недурной улов.
Один из ратников подвел Бодуину коня. Держа поводья в руке, принц помедлил, чтобы обменяться еще несколькими словами со старостой. Но некоторые рыбаки почти набрались храбрости придвинуться ближе к принцу и бросали нехорошие взгляды на пленников. Из толпы доносилось угрюмое ворчание.
– А что с этими? Оставить им жизнь? Они ведь убили бы нас всех. Сожгли бы наши дома, взяли наших женщин, да, да, убили бы и съели наших малышей! Все знают, каковы эти сакские волки! Отдай их нам, принц!
– Назад! – резко бросил Бодуин, и солдаты стеной сомкнулись вокруг пленников. – Если вы знаете, что могло обрушиться на вас, то ни слова больше я от вас не услышу! Для вас набег на этом закончен! Остальное – дело короля. А что до этих людей, откуда нам знать, не грозят ли нашей земле, новые нападения? Королю Марчу нужно знать о них. Поэтому этих трех мы оставили в живых, чтобы они рассказали королю все, что он должен знать. Они вам не по зубам, друзья мои, они принадлежат королю!
– Тогда да сжалится над ними Господь, – сказал кто-то едва слышно, а потом уже гораздо громче, для всех ушей, добавил:
– Король, твой брат, уж конечно, щедро наградит тебя за то, что ты сегодня свершил, принц!
А Бодуин, погоняя коня домой, спрашивал себя – с недобрым предчувствием, – что на самом деле скажет ему брат. Разумеется, не будет никакой щедрой награды. Марч был под стать своему дикому королевству на востоке Британии; он был суров, как его подданные и их обычаи, но вдобавок был лжив, изворотлив, находил удовольствие в интригах и коварстве и брал верх над ближним своим окольными путями. Не зря среди равных он был известен как король-лиса. Но хитрость и жестокость – не те качества, что приносят правителю любовь его подданных, и корнуэльцы не питали любви к своему королю. Бодуин, молодой человек не слов, а дела, понимавший и знавший их обычаи, со всеми, с сильным и со слабым, говоривший как ровня, – вот кто был им по душе.