– Если он согласится.
– И то верно. Он, возможно, полон мыслей о кровавой мести. Для Меровинга это было бы естественно. Пока нам не представится случай поговорить с принцем, мы ничего не узнаем. Но все идет к тому, что на первое время монастырь будет для него наилучшим местом.
– Монастырь Святого Мартина?
– Почему бы и нет? Это недалеко от Замка Розы, и я сам вскоре буду там. Мы можем остановиться в обители по пути домой, и я поговорю с аббатом Теодором, Ага, погляди, вон там на горизонте… Вполне возможно, это уже Нант. А вот и Иешуа спускается вниз, чтобы разбудить принца и предложить ему отобедать с нами. С ним надо быть очень осторожным, Алиса. Один Господь знает, сколько горя и страхов обрушилось на это дитя.
– Он очень юн, – практично отозвалась Алиса, – и скорее всего очень голоден. Так что, надеюсь, с Божьей помощью все пройдет хорошо.
***
В главной каюте не было никого, кроме слуг, которые, расставив приборы и блюда, по знаку герцога удалились. Когда за ними закрылась дверь на трап, отворилась внутренняя дверца, и в дверном проеме появился Хлодовальд, за которым тенью маячил отец Ансельм.
Алисе показалось, что перед ней вновь стоит Теодовальд – светловолосый мальчик, худощавого сложения, но гибкий как прут и порывистый, с той же гордой осанкой. Были тут и широко расставленные голубые глаза, и выдающийся нос, который потом, во взрослом возрасте, станет орлиным, но линия рта у него была более нежная, чем у старшего брата, и в этом ребенке, что вполне понятно, не было ничего от озорной самоуверенности брата.
Он помылся и как мог оправил одежду, но надеть ему пришлось все ту же покрытую дорожной пылью и грязью рубаху и тунику, очевидно, единственную одежду, какую собрали ему в ночное бегство. Хотя день выдался теплым, Хлодовальд еще кутался в темный плащ, натянув на голову капюшон.
Священник нагнулся и прошептал что-то ему на ухо, потом с поклоном покинул каюту. Мальчик еще медлил на пороге.
– Добро пожаловать к нашему столу, принц. – Алиса с улыбкой приподняла крышку одного из блюд. – Я рада, что ты спал так долго. Надеюсь, ты отдохнул и оправился, и теперь голоден? Не согласишься ли ты отобедать с нами?
Отступив на шаг в сторону, герцог указал на кресло с высокой спинкой во главе стола, но мальчик в ответ на это только покачал головой. Сделав несколько быстрых шагов вперед, он резким движением сбросил с головы капюшон.
Жест оказался одновременно драматичным и поразительным. Его волосы были коротко обрезаны. Длинные пряди, символ королевской крови Меровингов, исчезли; волосы висели прямые, густые и короткие, неровно обрезанные так, что только-только прикрывали уши. Предполагаемый король Орлеанский этим своим деянием отрекся от престола.