Соскучился? Ладно. Давай целоваться,
Давай же, кричи: Что подумают люди!
Но только не будем с тобой расставаться,
Подумают – ладно, но только не будем.
Давай распакуем полпачки бумаги,
Листы разбросаем, разметим страницы,
И – белые простыни, белые флаги,
И новые белые-белые лица!
Оставим все прежнее, полно же, полно,
Еще раз по новой начнем без отмашки.
И я обрываю – не помню, не помню -
Красивые улицы белой ромашки.
Незнакомый город
…И вот ты вышел через здание вокзала
На эту лучшую из здешних площадей.
Ты шел стремительно. Дорога ускользала
И вниз соскальзывала к масляной воде.
Вода притягивала мелкие монеты,
Окурки, мусор, теплоходы и тебя.
Трамвай стучал по теплым рельсам: где ты, где ты, -
Пустую улицу колесами дробя.
Ты шел, небритый и неряшливо одетый,
Ты был промокший и опустошенный весь,
И ты действительно задумывался: где ты?
Дождем синоптики подсказывали: здесь.
Им с неба вторили пронзительные крики
Озябших чаек. Становилось все светлей.
Ты шел к вокзалу, где помятые гвоздики
Поштучно стоили четырнадцать рублей.
Ты взял билет, и вот – покинул эту плоскость,
Но, извини за любопытство и несносность,
Ты ощущаешь этой жизни двухполосность
И четырехколесность?
* * *
Я шла по лесу. По тонкой ткани,
По крову гусеничного царства,
Я шла по длинной лесной сутане -
И разбегалась лесная паства.
Я шла по платью цветного леса -
Лес разрисован был взмахом кисти.
Паук спускался, шепча: не слезу.
Многоугольник кленовых листьев
Мой шаг тревожный разъял на части.
Ольха склонялась к земному пледу.
Я шла по следу осенних счастий,
Шаг ускорялся. Я шла по следу.
Я шла по струнам пастушьей сумки,
Смычком водила по гибкой вербе.
Листва горела. Я шла по струнке.
Стручки пожара висели в небе.
Я шла. Деревья лизал огонь, и
Я осторожно переступала
По гладкоствольной его ладони,
Лесной ладони короткопалой
* * *
– А что мы будем делать зимой?
– Из каш отдавать предпочтенье манке,
Завидовать чьей-то шапке-ушанке,
Стараться скорее попасть домой.
Читать детективы. Поверх страниц
Смотреть в телевизор, где кровь и клипы.
Внизу под окном пролетают джипы,
Как стая тяжелых квадратных птиц.
Мы будем не раз еще говорить
"Спасибо" за бабушкино варенье,
В метро избегая столпотворенья,
На уличный транспорт переходить,
В троллейбусе мерзнуть. Ты мне подашь
На выходе руку и скажешь: "Наша", -
А с неба сыпется манная каша -
Вкуснее всех прочих на свете каш.