Не…, ребят, это что-то… не дружба это, а тупо пользование и получение выгоды в тех или иных обстоятельствах. Вспомните своих друзей, как знакомились, как общались. Каждый первым делом пытается выяснить в каких кругах ты общаешься, чем дышишь, какие подвязки имеешь и соответственно, в каком ключе можешь быть полезен потенциальному другу. Если ничем не можешь быть полезен – то нафиг ты такой друг нужен. Что ни так?
Ну вот о чём и речь. Что там с женской дружбой – я не знаю, но с мужской – полнейшая… (вздыхает) да.
Отходит на середину сцены, как бы пятясь назад, не быстро.
АЛЕКСАНДР (зрителю, в прибандиченной манере общения): Ну вот, на днях тут с корешком законтачились. Так вот он мне объяснил, что это просто непруха у меня такая была. Полоса чёрная. Оказывается, с друзьями она, эта полоса, тоже бывает, не только с жизненными обстоятельствами. Нормальный такой типок. Посидели, пообщались. Потом в клуб поехали… Потом я не помню. Но помню, что договаривались с ним сегодня ехать вопрос какой-то решать. Кто-то денег ему должен. Там история такая… В общем, кинули пацана. Ну вот, надо помочь человечку.
Тяжело вздыхает.
АЛЕКСАНДР (зрителю, сочувственно): Друг же всё-таки…
Покидает сцену под музыку стиля шансон, прихватив с собой бутылочку с которой пришёл.
ЗТМ.
18-й век. Времена императрицы Екатерины Второй.
Музыка, звучавшая на балах соответствующая времени.
Если хоть частично получится на сцене воссоздать атмосферу того времени – будет здорово, если нет, можно будет обыграть концентрацией света на актёре и музыкой.
В пышном платье, женских одеяниях, парике и прочих атрибутах, что были к месту к концу 1760-х годов, на сцене кружась в танце, появляется Александр.
Простейший грим, розовые щёчки, воодушевленное лицо и главное – осанка.
Музыка стихает.
Александр медленно останавливается в танце.
Встаёт в пол оборота к зрителю, прикрывается веером, которым почтенно овеивает себя.
АЛЕКСАНДР (женским голосом):
Ах, право, диву я даюсь,
Куда же мужество пропало?
Подобно птице в небо вьюсь,
Но лишь в мечтах, в житье – опала.
Как будто небо прогневив,
Остались барышни без пары.
Канон мужей был к нам учтив,
Теперь же мы, утратив чары
Остались сами по себе,
За редким случаем забавы.
Роптать устали о судьбе,
Глава сменилась у державы.
Александр закашливается устав говорить тонким женским голосом, в ярости складывает веер и на нервах зашвыривает его за кулисы.
Стаскивает с себя небрежно эти женственные одеяния, утирает лицо.
Он, мягко говоря – недоволен.
АЛЕКСАНДР (в бешенстве, своим голосом): В труппе куча народу. Без дела сидят актрисы, так нет, режиссёр увидел какую-то свою изюминку в том, чтобы разодеть мужика как барышню. (