- Меня зовут не дикарь, а Лайт, - поправил я, - а насчет кареты, пожалуй, вы правы. Искать безопасное место среди ночи проблематично. Используем карету, как временный домик, только писать будете на улице. Понятно?
- Да. Да, - подтвердили зверолюдки, и ещё немного поговорив с ними, насчет того, как себя вести, если их случайно найдут до моего возвращения, я полез на место кучера.
Опыта управления экипажем, запряженным лошадьми у меня не было от слова «совсем», но фрагменты из фильмов и роликов в сети совпали с тем, как реагировали лошади на мои интуитивные команды. Потянув узду справа, я заставил их развернуться по кругу к выезду, легонько хлестнув, смог добиться ускорения, а потянув на себя, замедления. Лошади сами знали, что от них требуют при малейшем намеке, так что с управлением упряжкой кареты справился даже такой новичок, как я.
Отъехав от неприметного входа в пещеру у подножья горы на западной стороне долины, я не стал мудрить, а почти сразу свернул с единственной дороги в ближайший лесок, немного выждал, покружился вокруг, чтобы выявить затаившихся врагов и исключить слежку, и убедившись, что вокруг всё тихо, оставил двух девушек-кошек отсыпаться в мягком салоне кареты. Чтобы они не замерзли, подкинул им шерстяное одеяло, подобранное в пещере. Может пахло оно и не свежо, зато под ним они точно не замерзнут.
Дальше мой путь пролегал на север. Закутавшись в плащ, я бежал вдоль пустой, широкой дороги уже по левому берегу реки и размышлял, как лучше всего проникнуть в замок и спасти Вилайлай. Похоже, создавать медлительную и заметную армию подконтрольной нежити и тем самым поднимать лишний шум в городе и у ворот замка не имеет никакого смысла. Нежить будет меня тормозить в дороге и всё равно не сможет проникнуть в замок, если я не открою ей ворота. Если этим и заниматься, то уже внутри замка. Скорость, ловкость и скрытность – мои основные достоинства, поэтому я решил полагаться на них и постараться проникнуть в логово врага так, чтобы об этом даже не узнали.
***
Вилайлай всегда обладала хорошим слухом и неплохо видела в темноте, но в эту тревожную ночь в темнице её слух и зрение стали дополнительными инструментами пытки. Она не могла сомкнуть глаз, слушая непрекращающиеся стоны измученных узников. Также она слышала бегающих по коридорам и в стенах крыс. Тех самых крыс, что сильно проголодавшись, могут ворваться в любую из камер огромной стаей и живьем обглодать прикованного цепями к стене пленника.
Эльфийка слышала о нападении голодных крыс не один раз и очень боялась оказаться на месте такой, несчастной жертвы. Захват власти в Северной Шилдарии прошёл не бескровно. Более десятка лояльных королю Рудольфу и принцессе Виоле воинов коварно убили, а кого не убили, избили и бросили в темницу, где сейчас оказалась и Вилайлай. Избитые, раненые или уже подвергнувшиеся жестоким пыткам люди стонали и плакали от боли и отчаяния. И в этой гнетущей обстановке эльфийка услышала, как заржавевший засов дверей её камеры медленно, с характерным, скрипучим звуком, сдвинулся в сторону, а ржавые петли услужливо сообщили об открывшейся двери.