– Канай, давай кончай его скорее, скоро подъем, – прошипел над его головой знакомый хрип.
– Щас, щас, щас, – ответил ему второй голос, принадлежавший по всей видимости тому, кто сжимал ему руки.
Яков попробовал приподняться с кровати, но голова его тут же оказалась под тяжелой подушкой. Его противник навалился на нее всем своим телом. Наш герой почувствовал, что теряет дыхание. Он пробовал захватить воздух ртом, но горло его будто сковала огромная крепкая цепь.
В глазах его появились темные разводы, он понял, что теряет сознание.
Вдруг дверь помещения, где спали Яков и его товарищи, со стуком откинулась в сторону. Кто-то третий забежал к комнату и быстро кинулся к кровати бывшего жителя шахты. Растолкав в стороны противников, он снял с головы Якова подушку и развязал руки.
– Шахцан? Ты здесь? Что случилось? – послышался из-за спины заспанный голос Амица.
– Спасаю вашего друга от двух ублюдков, – раздраженно ответил ночной гость.
Яков наполнил воздухом легкие и присел на кровати. Прямо на полу сидели, опустив головы, уже знакомый нам рыжеволосый Алон и его товарищ. По лицам их было заметно, что они не на шутку напуганы. Шахцан, вероятно, был одним из главных лидеров среди новобранцев, поэтому с ним старались не связываться лишний раз.
– Прочь отсюда, паршивые собаки! Завтра я доложу о вас Мерушу.
Понурые и униженные, они отползли к дверям. Уже в самом проеме встав на ноги, новобранцы поскорее удалились в черную бездну коридора.
– Шахцан, мы твои должники, – ласково прошептал Амиц, старясь не разбудить Шафрана, продолжавшего спать крепким сном.
– Не мы, а ты его должник, Амиц, – медленно ответил Шахцан, выговаривая четко каждое слово. – Поэтому завтра, чтобы не было больше проблем, ты двинешь к нам в команду, Едом. Выгоню Шарона, от него все равно никакого толку.
– Шарона? Да он отличный боец! – возмущенно прошипел Амиц.
– Ну тогда тебя, – язвительно прохрипел Шахцан, – ты ведь не можешь ни бегать, ни драться.
Амиц в злобном отчаянии ударил по матрасу, но промолчал. Слова его товарища по команде сильно его задели, однако, возражать ему было занятием не только пустым, но и опасным.
Шахцан же, игриво подмигнув на прощанье цаядесскому охотнику, скрылся в дверях.
«А он не так плох, как показался в начале, – подумал про себя Яков, уставившись на Амица, который отвернул голову к стене. – И все же какой страшный сон мне приснился. Даже не сон, а какая-то страшная явь, предвидение. Только чего? Неужели эти сегодняшние склоки на площади на меня такое впечатление произвели? Что же дальше будет? Что дальше?».