— Чего же ты ждешь? — машинально переспросил Элрой. — Я? Ты хочешь сказать?..
— Ну разумеется ты! С удовольствием предлагаю тебе войти в историю первым человеком, который носил очки! Разумеется, после их земного обладателя… да что там? Ты же знаешь — кто первый их примерит, на того они и настроятся. Это же почти как зубная щетка! Совершенно индивидуальный предмет.
Волна сентиментальных чувств охватила Элроя с ног до головы — он растрогался точно нюня…
Шерри! Потрясающая, необыкновенная Шерри…
— …чинила их несколько месяцев… для меня? — ему все еще не верилось[8].
Он восхищенно поглядел на подругу. О, неужели существует подарок прекраснее, чем эти очки?! Быть такого не может!
Он ощутил жар — раскаяние обдало его. И как он мог несколько минут назад подумать такое, как он мог думать то, что думал? Шерри с легким сердцем отдавала ему лучшую вещь на свете, а он думал такое!
Она улыбалась ему радостно и беззаботно, а ему становилось все тяжелее, хотя он знал, что уж что-что, а мысли читать она пока не научилась. И что те позорные собственнические чувства он навсегда сможет оставить при себе.
— Ты сможешь носить их столько, сколько душе угодно, как самый обычный земной человек. Ты сейчас получишь от них много новых знаний — куда как больше, чем знаю я, и ты сейчас, чем знают мама с папой, чем знает весь наш город… только подумай, какой настанет расцвет для Клуба! Невероятно! Для меня загадкой остается, почему же у нас никто не попытался изобрести очки? Это же так просто. И так эффективно. И... и… и пусть, глядя на их крепкую оправу, мы всегда будем помнить о том, как крепка наша дружба и вера в силу воображения земных людей, пусть будет только сильнее наша надежда научиться мечтать, пусть стеклышки укажут нам путь к необходимым знаниям и пусть эти знания будут работать на благо Клуба и способствовать его процветанию… не могу больше ждать! Да надевай же уже, давай!
Элрою вдруг стало страшно. Теперь, когда он знал, что очки точно принадлежат ему, им вдруг завладело беспокойство и желание как-нибудь еще оттянуть то, что стоило сделать. Что-то в них было… недоброе. Все эти странные мысли, посетившие его вначале — неправильно как-то. Земная вещь, классика, исправно работает — ну что может быть страшного? Да вот и Шерри ждет. Чего он испугался? И ведь ему хочется. Хочется-хочется-хочется, на самом деле! Откуда сомнения? Зачем сомнения? Зачем сдерживаться?
И он их надел.
Уши его опустились под тяжестью дужек, он ощутил прикосновение прекрасной холодноватой оправы на переносице, глубоко вздохнул, сосредоточился и… и… и… и что?