«Кататония»- сказали бабушке в больнице. «Что?» «Помните историю девушки, пошедшей танцевать с иконой Николая Угодника в руках. Она ведь тоже окаменела».
«Но моя внучка никакого греха не совершала. Ей-то за что?» — «Это болезнь такая, — объяснил врач. — Чаще всего встречается именно в юношеском возрасте. А причины разные — стрессы, наследственность».
Потом была «Божья коровка».
МИРРА ИЗ ГОРОДА МИРНОГО
Сработало. А всё — в жирности и привлекательности наживки. Мелочиться не в моём характере. Но и тот, кто идёт за мной, шутить не намерен. Ольгу устранил. Как какую-нибудь кеглю в боулинге. (Я такой видела в Алькином доме.)
Не выходит из головы и тётка, которая стесняется своих ступней. Они вправду у неё какие-то мужицкие по размеру. Единственное, что профессии её соответствует. Ну и фамилия тоже. Закобец! Помереть можно с хохотунчика- покатунчика. Нет, кажется, всё-таки не Закобец, а Затопец. Всё равно жрачно. Если у неё все винтики с роликами сработают, появится и желание задать пару вопросов гражданке Потешкиной. А со слов той сокамерницы-цыганочки тётка умеет выворачивать душу наизнанку. Её любимый приём — перебивать. Только начнёшь гладенько так высказываться, и тут же она встрянет с каким-нибудь замечанием. Так это бесит, что и сам не знаешь, как ляпнешь лишнее.
Так что беги, Мирра, беги! И самый чёткий вариант — в Москву. Там есть где затеряться. Особенно если денежки водятся.
В крайнем случае сгодится и «Божья коровка». При очередных приступах (Бабуленция называла их ласково — «прихваточками») там, ясно дело, помогут. Но защиту от тётки с мужицкими ступнями никто не гарантирует. Так что выбирай, Мирра!
А что на это скажет Бабуленция? — Молчит! Время твой вышло? Или вне зоны доступа?
И это правильно. Мёртвые должны действовать по-другому. Иными, так сказать, средствами. Ну там… веяньем ветерка, шелестеньем травы или топаньем ёжика по деревенскому крыльцу. Или даже пусть это будет азбука «морзе» какой-нибудь цикады по вечерам. У озера.
Глава 2
Лав-стори из Мирного
— Как ты себя чувствуешь? — доносится участливый голос Софии.
— Как использованный и выброшенный презерватив.
— Ну до самого дна, положим, ещё далеко.
«Они не щадят друг друга и не выбирают выражений. Прежде, то есть до их поездки на малую родину, такого за ними не водилось».
Отец и был вымотан своей спонтанной поездки «на родину», и хотя вернулся напару с матерью и силился выглядеть «огурцом», но от сына не укрылись тёмные круги под глазами и какие-то следы на шее. Но самая жесть — затравленный отцовский взгляд.