Его рука на грани боли сжимает мое обнаженное бедро, притягивая теснее, заставляя почувствовать, что он не шутит. В волосы врывается мучительный вздох. Тело словно огнем вспыхивает. Грубые губы нетерпеливо впиваются в мою шею, и кожу оцарапывает запущенная борода, напоминая мне о том, что я собиралась сделать.
— Нет. — Нехотя выворачиваюсь из его объятий. — Сначала надо это исправить!
Подойдя к двери, ведущей в его комнату, бросаю взгляд на слегка очумевшего Глеба, который беспомощно вытягивает перед собой руки.
— Издеваешься? — сдавленно рычит он и словно собирает языком мой привкус, оставшийся на губах.
— Помнится, мне вы тоже как-то не позволили подержать во рту то, что мне очень хотелось, — усмехаюсь я. Заметив, как его грудь вздрагивает от резкого вдоха, прячусь за дверью.
Беру стул из комнаты и волоку его в ванную. Размещаю перед зеркалом, раздумывая, что еще может пригодиться.
Глеб появляется в дверях с ножницами в руках и задумчивой ухмылкой на губах.
— Ну и что ты делаешь?
— Что мы делаем? — поправляю я.
— Мы… — смакует он. — Очевидно, МЫ собираемся бриться?
Кивает на бритву в моих руках и усаживается на стул напротив зеркала.
— Мы будем еще и стричься. — Забираю из его рук ножницы, откладываю бритву и принимаюсь за приведение в порядок густой шевелюры. — Это же просто невозможно. Я еще понимаю, когда в больнице лежал. Но сейчас-то? Хоть бы мастера вызвал. А то как леший зарос!
— Не до того было. — Глеб складывает огромные ручищи на груди и прикрывает глаза, отдаваясь в мою власть.
— Не хочешь поинтересоваться, есть ли у меня опыт? Мало ли чего я тут тебе сейчас настригу?
— Хоть налысо, — отмахивается он. — Тебе ведь любоваться.
— Не хочу налысо. Я не спец по модным прическам вроде той, которую ты обычно носишь. Папу стричь приходилось, ну и соседа. Но думаю, соображу. Чуб подлиннее, виски покороче…
Прикусываю язык, концентрируясь на деле. Выходит очень даже ничего. Заканчивая с головой, заглядываю в зеркало, чтобы оценить проделанную работу, и замечаю, что Глеб пристально за мной наблюдает.
— Не нравится? — неуверенно спрашиваю я.
— Нравится, Анют. Очень. Потому и страшно.
Догадываюсь, что мы говорим вовсе не о стрижке. Обхожу «клиента», меняю ножницы на бритву и подаюсь вперед, обхватывая любимое лицо ладонями.
— Так я ведь рядом. Значит, и бояться нечего, — ободряюще улыбаюсь.
— А я могу тебе доверять?
Я уверенно киваю, проходясь бритвой по заросшей бороде. Чувствую, что Глеб таранит меня взглядом, но не отвлекаюсь от своего дела. Мое запястье оказывается в силках крепких пальцев.