— Страх, — особо не раздумывая, честно отвечаю я. — Страх, что мне нельзя любить.
Анюта напрягается в моих руках. Разворачиваю ее к себе и заглядываю в глаза:
— Ну что? Говори уже.
— Ты только не злись, — почти шепчет она. — Мне так больно, Глеб.
— Где? — держу ее за плечи, цепляясь взглядом за силуэт в воде. — Что болит?
Прикладывает кулачок к груди:
— Здесь.
До меня наконец доходит, что речь не о физической боли, и я прижимаю Аню к себе, пожалуй, впервые в жизни испытывая нечто вроде раскаяния.
— Прости. Я постараюсь больше не ранить…
— Дело не во мне, — шепчет она в мою шею. — Когда представляю, что творится у тебя в душе … Я даже думать боюсь, что было бы со мной, окажись я на твоем месте. Если бы мне, например, принесли доказательства твоей измены или…
— Глупая… — Целую ее в ушко. — Ты опять обо мне беспокоишься, когда я уже таких дел наворотил, что тебе впору меня ненавидеть.
— Нет. Мне значительно проще. — Она обхватывает ладошками мою шею и немного отстраняется, скользя заботливым взглядом по моему лицу. — Я-то знаю правду. А потому не боюсь. И могу себе позволить просто любить тебя.
Ловлю последние слова губами. Мое. Никому не отдам. Углубляю поцелуй, подхватывая Аню под бедра, вынуждая обвить мой торс ногами, когда сзади вдруг слышится какой-то шум.
— Ой, Глеб, — пищит Аня, отрываясь от моих губ, и пригибает голову, будто прячась от кого-то. — Там это… Витек. И люди какие-то…
Мля… Такой момент испортили.
Нехотя отпускаю Анюту и лениво поворачиваюсь в воде, пряча обнаженную девушку у себя за спиной.
— Че надо?! — рявкаю, вынуждая бравую команду охранников во главе со своим водилой замереть на месте.
— Так это… — Витя осекается. — Аню… Васильевну искать…
Он гусем вытягивает шею, пытаясь заглянуть мне за плечо, и я чувствую, как сзади высовывается темная голова Анюты.
— Здрасте, — смущенно кивает она ребятам.
— Нашли? — спрашиваю грозно. — Ну и хорош пялиться. И кыш отсюда!
Глава 32.АНЯ: Ну, здрасти!
По телу разливается приятная истома, вынуждая потянуться. Поворачиваюсь набок и осторожно, чтобы не разбудить Глеба, скольжу пальцами по аккуратной бороде. Вроде неплохо получилось. К моему удивлению, он даже не сопротивлялся.
Подвисаю, разглядывая любимое лицо, тогда как непослушные пальцы уже ползут исследовать обнаженный торс. Кажется, ему уже все равно, шпион я или нет. Но мне этого мало. Не хочу, чтобы его любовь стала одолжением. Хочу, чтобы он знал, что я не предам его, и доверился мне. Иначе какая из нас семья?
Сажусь на кровати, намереваясь идти готовить завтрак, когда мое запястье вдруг оказывается в плену сильных пальцев.