Ну дура…
— Он велел передать, чтобы вы хорошо ели, — продолжает Валерий.
Киваю, послушно поднимая вилку. Но аппетита совсем нет. В горле стоит ком.
— Как там Витя? — едва слышно спрашиваю я.
— Пока по-прежнему. В реанимации. Стабильно тяжелый. Но как я понял, пуля все же не задела артерию, так что думаю, жить будет.
Втягиваю голову в плечи и опускаю вилку обратно на поднос. Не лезет. Ну что поделать? Глеб там совсем один. Витя, который действительно оказался верным псом, на волоске от смерти. А единственный, кому он сейчас может доверять — Валерий, — опекает меня. Как он там? Почему не хочет говорить со мной даже по телефону? Неужели я так сильно разозлила его своей глупостью?
— Вам нужно поесть, Аня, — напоминает Валерий Александрович, поднимаясь из кресла, и выходит из комнаты.
Знаю я, что нужно. Ради Златы. Но кусок в горло не лезет, как представлю, что там сейчас с Глебом…
— Прости, Невеличка… — сквозь сон слышу такой родной голос.
Грубые пальцы трепетно поглаживают мое лицо, пробуждая желание не просыпаться вовсе, лишь бы это не заканчивалось.
— Я просто обязан исправить все, что натворил. — Глеб говорит тихо, но до меня наконец доходит, что это вовсе не сон, и я начинаю прислушиваться. — Я ведь сразу понял, что ты… Для меня это слишком. Я не заслужил. Прости. Нужно было сделать это раньше. Теперь будет больнее. Но я должен защитить тебя…
От предчувствия дурных вестей сбивается дыхание, выдавая меня с потрохами.
— Выспалась? — его голос становится непривычно сухим.
Теплые пальцы оставляют мое лицо. Открываю глаза, стараясь не паниковать раньше времени, но, наткнувшись на безжизненный взгляд любимых глаз в полумраке комнаты, сажусь в кровати.
— О чем ты говорил сейчас? — выпаливаю прежде, чем успеваю подумать. — Что ты собрался делать, Глеб?
Он хмурится, не отрывая от меня глаз. Сжимает челюсти, будто и не планирует отвечать, но все же выдавливает:
— Одевайся, — звучит ледяной приказ. — Пора ехать.
— Куда? — Догадываюсь, что мне не понравится его ответ.
— Домой, Аня.
— Мы едем домой? Уже? Ты разобрался?
— Не «мы», — отрезает он. — Ты.
Что-то подсказывает, что речь вовсе не о его особняке.
— В В-воронеж?
Хмурится еще сильнее. И кивает. Глядит на меня испытующе, будто ждет, что я сейчас истерику устрою. А вот хренушки! Не дождешься! Что бы ты там себе ни вообразил, я не позволю так просто от меня избавиться! Слишком далеко мы зашли!
Поднимаюсь с кровати и начинаю послушно одеваться. Как скажете, Глеб Виталич! Да только готовьтесь к ответному ходу!
Ловлю его взгляд в районе своей груди и демонстративно отворачиваюсь.