Как я выжил? До сих пор не знаю, но почему то мне кажется, что спасла меня зеленоглазая нимфа, что являлась ко мне во снах, звала с собой и задорно улыбалась. Я не видел четко ее лицо, не знаю кто она, но глаза. Ее теплый взгляд, наполненный любовью, уже не забуду никогда.
В госпитале с раздробленным плечом я провел больше двух месяцев, потом гражданка и восстановление руки. Именно на гражданке я решил набить татуировку в виде кельтских узоров. Свое начало она брала с лопатки и переходила на грудь, задевая руку практически полностью. Таким методом я решил спрятать шрамы, спрятать свою боль.
Я думал, что на этом работа закончится, и меня спишут по инвалидности, но нет. Новая группа, снова горячая точка и задание с повышенной сложностью и ответственностью. Из двадцати семи человек в живых осталось одиннадцать. С того времени я часто перед сном задавался вопросом, почему все так. И мне снилась девушка, юная красавица, пусть я видел ее только со спины, с прекрасной стройной талией, я уверен, она красивая. Она всегда звала с собой, и говорила, что я буду ее, странно, но я жил. Ради этих снов и ее слов, что слышал только во сне, я жил.
Я не раз слышал, что продал душу дьяволу или еще хуже врагу, раз до сих пор жив. А я и сам не понимал почему, пока во сне снова не видел ее.
Второй раз дело было практически в пустыне, из-за песчаного горячего ветра видимость была практически нулевая, но это был единственный шанс остановить караван. Именно тогда я словил шальную пулю, что с оглушающим визгом пролетела мимо моего уха, задев его и оставив след на память. Тогда я понял, что чудом остался в живых и на автомате закончил свой последний бой. А ночью мне снова снилась она со словами: «Ты будешь моим мужем! Вернись ко мне».
Спустя неделю я вернулся на Родину, в родную Москву. И вот мне двадцать девять лет и я не знаю, куда поддаться. Оглядываюсь по сторонам со спортивной сумкой за плечами, прикидывая, что может быть переночевать на вокзале. Ну а что мятный цвет стен Белорецкого вокзала неплох, я бы даже сказал, что здесь и косметический ремонт был.
Вытираю лицо ладонью и, усмехаясь своей глупости, оглядываюсь по сторонам в поисках такси. Увидев желтую машину с шашечками по бокам, направляюсь именно к ней и называю водителю адрес дома, откидываюсь головой на подголовник и прикрываю веки. Я не знаю, зачем еду домой и что меня там ждет. Может, родителей уже нет в живых или того хуже квартиру пропили и отправились бомжевать.
Рука сама потянулась к телефону и набрала номер человека, с которым по сей день при возможности раз в месяц созваниваюсь. Я никогда не устану говорить ему спасибо за то, что он вытащил меня из дерьма, под названием «неидеальная семья».