— Ну, вызывайте, — лениво протянул один из дежурных ППСников.
— Вызываю! Прям щас вот стою тут и вызываю! — заорала я на стража порядка.
— Успокойтесь, девушка, — вклинился другой. — Адрес говорите.
— Какой адрес?! Да, в «Черном коте»! За углом! Пока вы тут со своими бумажками возиться будете его там…
— Не гоните коней. Сейчас все оформим и пойдём к потерпевшему. Ваша фамилия…
— Я вас предупреждаю. Константин Дмитриевич ни какой-то там потерпевший, — прошипела я. — Его к нам из Москвы прислали! Проблем не оберетесь!
Ну, хоть на кого-то же подобная угроза должна была подействовать?
Похоже да. Полицейские тут же отложили свою писанину и вскочили со стульев:
— «Чёрный кот», говорите?
Пока я бежала обратно, в лицо нещадно летели крупные хлопья снега. Это и хорошо. Можно будет скрыть следы слез. Не хочу, чтобы он подумал, что я плакала из-за него.
Стражам порядка не составило труда открыть дверь с ноги. Я успела заметить, что профессора схватили двое. Похоже я ооочень вовремя. Появление полиции произвело вау-эффект на дерущихся. В центре кафе как по команде никого не оказалось.
ППСники тут же направились к бару, чтобы разобраться, что здесь произошло. А я было пошла за преподом, да только потеряла его из виду, когда толпа засуетилась, увидев полицию.
— Мы не закончили, — прошипел рядом с моим ухом Колян.
Я вздрогнула. Но тут вдруг одна из кабинок туалета отворилась, и Колю сразил точно такой же хук, который я уже имела честь узреть в самом начале разборки.
— А мне показалось, закончили, — рыкнул профессор. — Только подойди к ней ещё раз…
Сильная рука поймала мой локоть и уже через секунду я оказалась в тесном туалете.
— О Боже, — пробормотала я шокировано. — Простите, простите…
Бровь профессора оказалась рассечена. На губе ссадина, из которой, как и из брови струилась кровь.
— Вам срочно надо в больницу…
Константин Дмитриевич вдруг подхватил меня за талию и усадил на раковину:
— Помоги мне с этим, — велел он, протягивая мне бумажные полотенца.
— Прямо тут? — удивилась я, не понимая, что именно должна сделать.
— Ты плакала? — он нахмурился, но тут же поморщился от боли.
— Нет-нет, — попыталась отвертеться я, вытирая мокрое лицо.
— Врешь, — констатировал он.
— Это снег! Честно!
Я принялась осторожно утирать кровь. Промакивая полотенца водой, неторопливо оттирала небритую щеку, стараясь не причинить боли.
Медовые глаза не отрывались от моего лица:
— Чего ты там себе надумала, глупая? Думаешь, я бы остался с этими придурками, если бы не был уверен в себе? — тихо спросил Константин Дмитриевич.