Встревоженный долгим отсутствием майора, командир заставы, извинившись перед гостями, тоже поспешил в штаб. Он застал Серёгина на стуле перед картой, майор был настолько углублён в свои мысли, что даже не повернул голову на звук шагов.
– Что случилось, Василий Иванович?
– Мы тут во время бури неплохо охраняли границу, а через нас летали иностранные самолёты. Кой-кого наши и прошляпили... На, читай.
– Хотел я дать ребятам сутки отдыха, да не выйдет, – рассуждал вслух Серёгин. – Прямо отсюда отправимся в тайгу. Маршрут уточню после допроса задержанного. Продуктов возьмём недели на две, нет, на три. Отдай распоряжение, чтобы всё подготовили. Отпустишь с нами Рекса и прикреплённого к нему собаковода. Где шифровальщик? Сейчас подготовлю донесение в округ.
Ровно через час отряд пограничников, ведя в поводу навьюченных лошадей, спускался по горной тропе.
До железной дороги отряд майора Серёгина добрался быстро. Дальше идти стало намного труднее. Тайга похожа и не похожа на обыкновенный лес. Когда впервые попадаешь сюда, то кажется, что какой-то сказочный великан собрал со всех окрестностей рощи, леса, сосновые боры, заросли кустарников и беспорядочно сдвинул их в кучу. Сделал он это неаккуратно, грубо, не беспокоясь о том, что соснам, елям, кедрам, лиственницам стало очень тесно, что некоторые из них вырваны с корнями, а другие переплелись ветками. И, хотя в тайге нет деревьев в пять обхватов, нет верхушек, при взгляде на которые кружится голова, она величественна и сурова.
Тайга – как море со вздыбленными застывшими зелёными волнами. Когда плывёшь по водному простору, кажется, никогда ему не будет конца и края; пробираешься по тайге и думается, что нет предела гигантской чаще, только одни перелётные птицы, вероятно, знают, когда путаница деревьев и кустов уступит место равнинам и горам. Взбираешься на холм в тщетной надежде увидеть впереди людское жильё или хотя бы поле, а взор твой примечает впереди другую покрытую лесом сопку, за ней третью, и так – до самого зубчатого горизонта.
По тайге даже в разгар лета трудно пробираться, а тут чуть ли не на каждом шагу нужно было преодолевать препятствия, воздвигнутые недавним ураганом. Пограничникам то и дело приходилось браться за топоры, прорубать себе путь в буреломе. Серёгин и его бойцы, ведя тяжело навьюченных лошадей, переправлялись по старым поваленным стволам, через таёжные ручьи и речки, переваливали через крутые сопки, когда их нельзя было обойти; настойчиво шли вперёд, выискивая тропы и всё время сверяя свой путь с дрожащей стрелкой компаса.