Дом, в котором, как предполагал маг открывался портал, был жилым. В этом доме была огромная винтовая лестница и крыша, на которой теперь почти каждый раз стоял часовой вран. Они осматривали дом снаружи, но внутрь Валфэйр не пошёл, отправил Азара, чтобы он всё запомнил и рассказал. Уверенность, что они его не ждут, крепла с каждым днём, у него даже сложилось впечатление, что солдаты Ринда знают его в лицо. Когда они возвращались, в горелом доме всегда ждал Жорик, который уже не боялся Азара и даже иногда давал ему себя погладить.
Тем временем напряжение портала росло, он вот-вот должен был открыться, в один из вечеров, когда они с Жориком сидели на краю крыши, Валфэйр внезапно понял, что это его последний вечер в этом мире, и он сказал:
– Знаешь, Жорик, я тебе помогу, и ты вернёшься к своей семье, это моё слово, будь уверен, я его не нарушу.
– Как же ты это сделаешь? – спокойно спросил кот. Маг вздохнул, он не думал, что у кота хватит ума понять его сложную схему действий и тем более поверить в её работоспособность. Однако ничего другого не оставалось, как сказать правду, Валфэйр рассказал и как ни странно Жорик поверил, отчасти потому, что он действительно мог творить чудеса, отчасти потому что он понимал язык животных.
После этого он решил спросить у кота, то, что раньше не приходило в голову:
– А вы понимаете язык всех людей или только местных? Например, Петух не рассказывал тебе про это, когда летал на самолёте? – Кот ненадолго задумался, вопрос был невероятно прост, но хотелось немного потянуть.
– Всех – после небольшой паузы ответил он. – У нас бывают люди, которые прилетели на самолёте, бывают даже разных цветов, белые, жёлтые, есть даже почти чёрные, я слышал, как они говорят и могу сказать, что понимать их не сложнее, чем тебя.
– Ясно, – Валфэйр кивнул головой. – Спасибо, просто мы на самом деле говорим на разных языках, и не всегда можем друг друга понять, а вам, как я вижу всё равно.
– Всё равно, – гордо мявкнул кот и снова молча, повернулся к закату.
Равнина шла огромными волнами, состоящими из земли и шедшими через неравные промежутки. На одной из таких волн находился горелый дом и дорога, проходящая рядом с ним. На нижней волне было несколько деревенских домиков и редкий лесок. Совсем низко, где уже не было волн, шла ещё одна дорога, а за ней дорога по которой ходили поезда. Если вылезти на крышу дома Жорика со стороны дороги, можно было долго наблюдать, как солнце закатывается в землю подобно огромной сверкающей монете, которую кто-то нехотя опускает в кофейный автомат с невидимой прорезью.