Фаррин подула на ладонь мальчика, на неё упала золотистая искорка и тут же исчезла.
– Раймонд, задержите его, я знаю, что он бросится следом, – попросила Фаррин, смахнув непрошенную слезу, и скрылась в ночи для того, чтобы совершить свой последний магический ритуал.
– Мама! – закричал Дестин, глядя ей вслед широко распахнутыми от ужаса глазами.
Раймонд молча увёл внука за собой в дом, где будет заботиться о нём, как заботился бы о собственном сыне, если бы всё происходило не так, как предсказали ему когда-то звёзды.
В эту ночь Раймонд долго размышлял о том, правильно ли он поступал, всю свою жизнь не вмешиваясь в ход событий, хотя и знал то, что будет наперёд. Почему же он никогда даже не пытался изменить к лучшему ни свою судьбу, ни судьбы тех, кто был ему дорог? Почему никогда никому не помог что-то исправить? Оттого ли, что считал себя безвольной пешкой, которой непозволительно вмешиваться во что бы то ни было? Или потому, что он уже когда-то пытался и всё равно ничего так и не изменил?..
Наутро, когда Даррелл проснулся и подошёл к окну, он увидел рассвет нового Эвалоса, ожившую землю с зелёными полями, лугами и лесами. Небо было яркое, синее и невообразимо далёкое, с белоснежными пушистыми облаками и стаями птиц, возвращающимися к себе домой. Всё расцветало и обновлялось, реки стали вновь полноводны и глубоки, а горы высоки и величественны. Ветер словно запутался в кронах деревьев, шумно разговаривая о чём-то с листьями, цветы источали дивный аромат.
Это была прекрасная картина весны, рассвета новой жизни, и Даррелл был восхищен восстанавливающей, оживляющей и исцеляющей силой земли и природы. Вот только поделиться с кем-то охватившим его восторгом он уже не мог…”
Парень смотрел на девушку пристальным, изучающим взглядом, будто увидел её впервые.
– Вот и вся история, – сказала она, помешивая ложкой давно остывший кофе, и затем подняла на него взгляд, встретившись с его выразительными глазами. – Ты ещё считаешь, что попусту потратил время?
– “Заткнись, пожалуйста, и послушай” – мне надо было всё вспомнить уже после той фразы, – с небрежностью, но немного нервно, он провел рукой по волосам.
– Узнаю этот жест, – усмехнулась девушка, откинувшись на спинку стула.
– Ну и зачем ты мне это всё рассказала? Или… рассказал? Я теперь не знаю, как к тебе обращаться. Ты преследуешь меня сквозь время и пространство?! Для чего? Если так, то значит ли, что эта история – одна из многих возможных? Неужели всегда всё было так трагично?
– Не знаю, я помню только то, что было на Эвалосе, но этой планеты уже давно нет.