– Я не дам тебе развод.
– Да плевать. Я пойду в ЗАГС, и нас разведут.
– Я буду против.
– Твоё согласие там даже не нужно будет.
– Не забывай, что все органы подкупаемы, просто нужно знать цену. Я дам взятку, и тебе ни то, что развод не дадут, тебя на порог ЗАГСа не пустят.
– Тогда… тогда… – блондин метался в мыслях, пытаясь придумать, чем можно припугнуть этого человека, чтоб он не мог пойти против. – Тогда я подам на тебя в полицию!
– Тебе никто не поверит. Что ты им скажешь? «Этот дядя плохой! Посадите его в тюрьму!»? – альфа опёрся о стол, и весь его вид говорил об угрозе, а душу омеги будто сжали тиски чужой ярости. – Только попробуй раскрыть рот, где не нужно, и говорить ты после этого вообще не сможешь. Немые омеги – самые лучшие мужья, – брюнет выпрямился. – А теперь иди. Вечером сам к тебе зайду, не трогай меня.
Алек ушёл молча. Его будто окатили подряд ледяной водой и кипятком. Весь мир перевернулся за какие-то минуты, а перед глазами была белая пелена страха.
Он не знал, чем на самом деле занимается мужчина, на что тот способен, но при этом бесконтрольно боялся его, как боялся отца.
Хотелось убедить себя, что это был просто минутный порыв, вызванный отвратительным настроением после сделки. Может, Иво просто хотел его задеть, напугать, чтоб потешить своё самолюбие?
Хоть это звучало и ужасно, но всё же лучше, чем мысль о том, что его заставили связать свою жизнь с преступником.
Придя на мансарду, паренёк забился в самый угол за кроватью, как делал всегда дома во время крупных истерик, и тихонько расплакался, уткнувшись лицом в колени. Он жалел себя, ненавидел отца, который и так им всю жизнь житься не давал, так теперь ещё и насильно его замуж выдал. И, конечно, больше всех ненавидел чёртового Иво, который всё это время откровенно врал, прикидываясь хорошим человеком.
Впрочем, Алек ждал от него чего-то подобного. Невозможно быть всегда таким хорошим. Обязательно где-то будет ложка дёгтя.
Впрочем, мужчина и сам его предупреждал, говоря, что он не так хорош, каким считал его юноша. Но омеге всегда казалось, что это просто шутки.
От этих мыслей он только сильнее залился слезами.