— Насылныз! (Как дела?) — Это массажист Джан со своей обезоруживающей улыбкой. Мы немного болтаем по-турецки, и молодой человек походкой ягуара спускается в цокольное помещение — в спа-салон.
День начинается как обычно. Предыдущая ночь тоже прошла в стандартном режиме. По крайней мере, в журнале регистраций ничего такого не отмечено. Ну, не считать же происшествием, что девушка из 16-го шаталась по холлу до половины третьего в обнимку с жильцом из 31-го. По номерам ясно: барышня — из России, кавалер — из ближнего её зарубежья. Она проживает у нас неделю, и с ней мальчик лет семи, который крепко спит по ночам, что при такой родительнице немаловажно.
В 10 часов открывается ресторан. Многодетная семья возвращается с пляжа, чтобы позавтракать. Мальчишки — отрада для отеля. Никаких воплей и беганья от одного судка с едой к другому. Чинно усевшись вокруг стола, ожидают, когда бабушка с мамой принесут наполненные тарелки. На детский аппетит жаловаться тоже не приходится.
В половине 11-го с утреннего променада возвращается дама, которая не ест на ночь. А вот завтраком она не пренебрегает и отправляется в ресторан с ещё более сияющей улыбкой. Ах, море и солнце! Даже зимой вы волшебно действуете на русских людей! Признаться, я бы и сама не отказалась понежиться на бережку. Может, когда-нибудь и выберусь на курорт. И непременно в сопровождении моего друга из Интернета. Пока же приходится довольствоваться обществом самой себя да местного байкера — дедушки Мустафы. Он гоняет по набережной на своём драндулете, время от времени тормозя у какой-нибудь одинокой представительницы прекрасного пола с предложением прокатиться. Мустафа не владеет ни одним иностранным, поэтому в ход идёт язык жестов. Иногда и я доставляю дедушке Мустафе невинную радость — сажусь сзади, обхватываю его за талию и мчусь вдоль моря, прижимаясь грудью к его спине.
Время моего обеда не определено и целиком зависит от потока клиентов. А с этим не угадаешь. Поэтому периодически надо «поклевать» из припасённого заранее контейнера с едой. Как правило, это рис с нутом и овощами. Это блюдо под названием «кичри» я научилась готовить, работая в Индии. Еда, способная поддерживать силы в течение длительного времени. Когда мёртвый сезон завершится, штат отеля увеличится, и на ресепшене будут задействованы дополнительные единицы. Это позволит принимать пищу вовремя. Но это случится уже без меня.
К стойке приближается Карина из магазинчика кожи, что располагается тут же на первом этаже. Карина — русскоязычная армянка. Наше общение с этой очаровательной толстушкой началось с лингвистического недоразумения. Я назвала её по привычке многих русских усечённо — «Карин», на что последовала незамедлительная реакция: «Карин по-турецки — живот. Не сыпь мне соль на раны!»