Анимон востоком – левой рукой что так длина и хребиста, но скудна на плоды.
Катарсис западом – правым во всём, дланью закона.
И Шу, многострадальной, плачущей головой богини ставший самой холодной, лишенной жизни, знаком смерти для всех кто об этой смерти забывает. Шу есть знак людям что они потеряли за свое бесчинство. И потеряли они его дважды. Три сотни лет назад во времена самых изощренных битв за всю историю Отара появилась та кто всё изменила. Её имя забыто сельчанами и горожанами, воинами и торгашами. Имя королевы написано в запретных трактатах о истории. И это не какое-то запретное имя способное вызвать полчище демончческих тварей из самой преисподней, нет, самое обычное даваемое без задней мысли младенцам и сейчас. Анна – королева магов, та у которой были знания всего мира, взошла на престол Шу.
– Почему она забыта если была такой сильной? И я уже слышал это имя. – Спросил Лев.
– Потому-что она умерла. Ее считали богом во плоти, но она умерла. – Ответил Ворон. – Да и Лис приукрашивает. Некоторые старики помнят ее имя.
Она умерла забрав с собой весь Шуу, погребла в вечном холоде целый материк. Теперь Шу это место где погибают дураки. Туда не ходят корабли – там лед сковал природу, туда забыты все дороги – ветра стирают все пути.
Вот где-где но в Шу хотелось бы оказаться в последнюю очередь.
До Берлоги отсюда на хороших конях было рукой подать, если бы не горная местность и если-бы можно было пройти напрямик. Но именно такая сложность пути и нужна была Натиску. Они, маги испускаемые из себя тонны и тонны чистой энергии, попросту не могли жить с обычными людьми или просто рядом с ними. Максимальное отдаление от жилых пунктов, максимальная осторожность для максимальной безопасности. Так первоочередно выбиралось место.
Это место заприметил во время своих странствий Волк, а его брат, Медведь изменил и собственно создал “Дом”. Скала превратилась в полость, полости в своды,а своды обвились корнями. Нора тут, нора там, и вот, готовы комнаты. Медведь прикасался к камню, тот прикасался к нему и слышал его. Ломался и крошился там где это нужно было, и становился тверже там где это нужно было. И вход. Вход, который спрятан в чащобе гибких и чувствительных к посторонним ив. Прекрасно красивых ив, и столь же удобных. Деревья эти умеют слышать, и умеют отвечать в шуме шелеста. Умеют скрывать, и умеют показывать своими изгибами.
Члены Натиска редко выходили или входили в Берлогу, тропинки не было, а каждый раз когда та пыталась появиться они изменяли свой привычный путь, хоть и в ущерб затратам времени они приобретали мнимую надежность укрытия.