Что ж, надо так надо.
— Где тебя так долго носит?! Я тебя уже третий час зову!
Ну да, конечно, три часа назад я еще спала.
— Я пришла сразу, как вы меня позвали.
— Закрой свой рот, маленькая паскуда! Не смей даже отвечать мне таким тоном, шлюшка! — Глаза женщины зло сверкнули на меня, и ее лицо тут же покрылось багровой краской. Казалось, еще немного и она точно взорвется. Но это ничуть меня не испугало, она снова пытается беспричинно меня оскорбить, и поэтому я молчать не стану.
— Почему вы так себя ведете? Что я вам такого сделала, что вы постоянно пытаетесь меня унизить или оскорбить? Но поверьте, ваши слова меня ничуть не задевают, так как я знаю, что они — лишь пустые слова, у них нет никакой связи со мною. Я не паскуда и не шлюха.
— Молчи наглая паршивка! Как только у тебя язык поворачивается назвать себя невинной. Думаешь, я не знаю, что ты спишь с моим сыном?
Слова Светланы Викторовны — ведро студеной воды мне на голову. Все ясно теперь, почему с утра она не в настроении. Беспокоится за сына, что он, бедненький, не ту себе женщину выбрал.
Значит, она считает, что я сплю с Алексеем? Хорошо, пусть и дальше так думает.
— А вы про какого сейчас сына говорите? Про Алексея или Кирилла? — Не удержалась я, чтобы не съязвить. С ее уст я получила столько оскорблений, что думаю вправе немного «ответить». Нужно мне, как-никак, соответствовать своему полученному статусу наглой паршивки. — Это я спрашиваю так, себе на заметку, чтобы знать, к какому из сыновей мы меня приписали.
— Ах ты дрянь! — Удар обжег мою щеку горячей волной. Но мне не больно. Разве это боль? — Я видела вчера вас двоих поднимающихся в его комнату! Видела, во сколько ты вчера ушла от него! Все знаю о вас, и не смей увиливать от разговора! Я тебя в последний раз предупреждаю, — угрожающе ткнула в меня пальцем, — подойдешь к моему сыну хоть на один шаг — я тебя раздавлю, как никчемную букашку раздавлю, ты это знай. Твоя жизнь превратится в ад, ты отправишься обратно на помойку, откуда и пришла в наш дом. В этом можешь не сомневаться.
— Я вам верю. И прекрасно вас поняла. Теперь я могу пойти? — Я сделала спокойное выражение лица, словно ничего и не было: ни обидных слов в мой адрес, ни угроз, ни пощечины.
— Я рада, что ты меня поняла. Теперь вали с моих глаз, мерзавка. И сегодня больше не попадайся на моем пути. Иначе ты пожалеешь, что на свет родилась, грязная, бесчестная, аморальная, падшая….
Дальше я уже не слушала «эпитеты» в свой адрес, молча развернулась и пошла прочь от этой ненормальной женщины. Правда, с головой у нее не все в порядке. Владимир Николаевич — с доброй, открытой душой, с сердцем, наполненным любовью и состраданием к окружающим, и на вид довольно не глупый мужчина…. Как? Как так получилось, что он полюбил такую женщину? Уму непостижимо….