— Воды! Еще воды! Скорее! — кричали со всех сторон. Вереница из людей тянулась от берега моря и до самого дома, передавая из рук в руки ведра. Но было поздно…
Я спрыгнула с лошади и, закрывая лицо рукой, пошла через толпу.
— Мам? — сдавленно позвала я. — Папа! Оли! Где вы?!
Слезы застилали глаза, и лицо пекло от жара, но я стремительно шла через толпу, высматривая свою семью.
Где все? Они же выбрались? В таком огне невозможно оставаться в доме!
— Мам! — крикнула я, захлебываясь слезами и кашляя от дыма. — Пап! Отзовитесь! Пожалуйста!
Их нигде нет! Почему их нигде нет?!
Они не могли остаться в доме!
У меня плыло перед глазами и ноги тяжелели от каждого шага, но я снова и снова упорно обходила дом. Возможно, они где-то в стороне.
— Катарина!
В толпе неожиданно появился мужчина и потянул меня подальше от дома. Я почти не сопротивлялась, потому что надышалась дыма и едва стояла на ногах.
Меня оттащили к лесу, слушая бессвязное бормотание, и усадили в траву. Кажется, даже хотели заставить попить, но я отмахивалась и сопротивлялась, пытаясь спросить про семью.
— Катарина, не теряй сознание, — чьи-то руки обхватили лицо и приподняли его. — Дыши, моя хорошая, дыши.
Я делала, как велел голос. И постепенно темнота отступала.
— Чудо, что ты спаслась!
— Папа?
— Что? Нет, это же я Еремей. Отец Артура.
Я смогла сфокусировать взгляд и поняла, что, действительно, рядом стоял папа моего жениха. Но самого Артура нигде не было.
— Где они?
На лицо мужчины набежала тень, и он закусил губу.
— Куда их отвели?! — потребовала я ответа. Хотелось встать, но ноги не слушались. — Где они?!
— Ты посиди, — успокаивал тот, положив руки на плечи. — Посиди, моя хорошая.
— Мне нужно их увидеть!
— Катарина, не надо волноваться, прошу тебя, — чуть не плача, произнес Еремей. Впервые видела его таким.
По моим щекам снова покатились слезы, а губы начали подрагивать.
— Скажи, где они?
Мужчина покачал головой, но все же повернулся и, шмыгнув носом, указал на полыхающий дом. Сдержать слез он не смог и разразился рыданиями, когда услышал как невеста его сына истошно закричала от горя.
***
Я сидела на траве и пустым взглядом смотрела на сгоревший до самого основания дом. Начало светать, но от него все еще веяло жаром. Изредка в этом огромном кострище взвизгивали угли и трещал каменный пол дома.
Давно уже никто не пытался его тушить — нечего спасать.
Я старалась не думать о том, что произошло. Ведь всякий раз, когда мое сознание пыталось включиться, душа начинала вопить от боли, и я захлебывалась слезами.
Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем начала выходить из транса. Лицо кривилось от боли, но получилось сдержать слезы и истерику, чтобы не рвать сердце и без того переживающему свекру.