За этой дверью находится момент, где Яна пребывает на восьмом этаже однокомнатной квартиры. Заходи. Здесь мы с тобой постоим в углу: тут некуда сесть. Этот зеленый диван, на котором сидят сонные и лохматые дети, – единственный. Он и кровать, и место отдыха, и игровая площадка. Сейчас поздний вечер, но, кажется, не вся семья в сборе. Не хватает отца, но я уже слышу, как он отворил подъездную дверь и вызвал лифт. А вот и звонок в дверь.
На пороге квартиры появился мужчина лет сорока. У него ужасно неопрятный вид. И дело вовсе не в отросшей бороде, пропахшей и измазанной соляркой кофте и грязных руках. А в градусе, что он принял. Да: пьян настолько, что глаза, да и все лицо опухли и заплыли.
– Ты снова пьян? – раздался голос женщины с кухни.
– Я не пьян! – глава семьи всегда искренне удивлялся в таких случаях. – Мы выпили-то грамм по двести, и все.
– Да ты еле держишься на ногах. А ведь у тебя дети, и они все видят, – женщина заводилась сильнее с каждым словом. – Посмотри, как мы живем. У нас даже хлеба в хлебнице нет. От случая к случаю, а ты сидишь в баре и пьешь, пропивая последние копейки.
– Вместо того чтобы ворчать, пошла бы работать, а то сидишь дома и ничего не делаешь! – голос мужчины переходил на повышенный тон.
– Я слежу за детьми и домом, кто это будет делать вместо меня?
– Следишь? Где? – глава семьи схватил жену за шею и подтолкнул к шкафу. – Смотри, сколько пыли на этой полке, – он даже провел пальцем по поверхности и ткнул им в глаза несчастной супруге.
– В последнее время я себя неважно чувствую, потому многое не успеваю, – отозвалась в защиту мать двоих детей.
– Как человек, который столько валяется на кровати и спит, может чувствовать себя неважно? – ухмыльнулся муж и отец. – Хотя от безделья небось и гнешься.
А теперь давайте остановимся. Их диалог до ужаса неприятен, что уж говорить о дальнейших действиях. Как ты думаешь, кто из них прав, а кто виноват? Конечно, конечно, оба. Чего тут только нет: и игнорирование, и принижение, и невнимание, и множество пороков. Этот союз даже не должен был состояться, но по их же воле он начался и, к большому ужасу, продолжился. Его давно пора было разбить, разорвать, замуровать, но по неизвестным даже им самим причинам длился. Они похожи на птиц, что дерут свое оперение собственным клювом.
Пройдем дальше, здесь нам больше не на что смотреть. Лучше заглянем за эту серую дверь. Не печалься: ты только посмотри, какой за ней чудный солнечный день. Начало сентября, а в воздухе уже веет пожухлой травой, сырыми дорогами, дождевыми червями и умирающими листьями. Настолько восхитительно, что я не удержусь, хлопну в ладоши и подпрыгну на месте от счастья! О, ты смотри, кто идет! Да это же вот-вот-пятилетняя Яна с ее матерью. Куда же они, интересно, держат путь. Давай подождем их и проследуем за ними, держась чуть позади.