Зевс сменил стиль и подход. Разорвал дистанцию, больше двигался и использовал окружение. Запрыгнул на стол, мимоходом швырнув тарелку в одного из противников. Спрыгнул с перекатом, бросил каким-то клубнем со стола в другого, схватил подставку под посуду, блокируя ей удары. Создал больше хаоса, больше отвлекающих факторов. Он мог распылять внимание на десятки и сотни объектов вокруг, держа под полным контролем всё поле боя. Синоби начали ошибаться, но пока компенсировали ошибки способностями практиков.
Поняв, что на верном пути, Зевс схватил кусок бумаги от какой-то упаковки, сунул конец в огонь, а затем запрыгнул на стол и поднёс огонь к пожарному датчику. Синоби попытались скинуть Ивана со стола, но безуспешно, он уклонился от нескольких ударов. Датчик, настроенный на кухню и не сработавший сразу, всё же диагностировал открытое пламя. Сработали предохранители, отключающие электричество, кроме освещения, а затем включились распылители.
Зевс перешёл в атаку. Никто из синоби не заметил, как он схватил вилку, когда спрыгивал на пол. Уже через пару секунд эта вилка была воткнута в ладонь подставившегося противника. Синоби одёрнул руку, разорвал дистанцию парой прыжков и только после этого вырвал столовый прибор и отбросил в сторону. Второй, в этот момент получивший пару сильных, но неопасных для практика ударов, перекатом ушёл в сторону и замер. В бою наступила короткая пауза.
Ниндзя переглянулись. Один подал другому короткий односложный звуковой сигнал. Что-то вроде буквы «у» или «ю» на выдохе. Синхронность и взаимопонимание напарников вызывало определённое уважение, даже у Зевса, видевшего множество противников.
Он сам расслабленно, без спешки двинулся в сторону, не приближаясь, но и не сильно отдаляясь от японцев, решая, каким образом выйти из боя. Синоби устраивало и простое затягивание схватки, видимо, скоро прибудет подкрепление. Зевс же пока не был готов изображать человека-армию, пусть синхронизация уже не требовала столько энергии, да и тело Ивана перегружалось намного меньше, но затягивать не стоило.
Оба ниндзя обнажили свои клинки. Один из них метнул выхваченный из крепления на руке нож. Зевс уклонился, но железка, нарушив законы физики, будто сместилась в сторону, врезавшись в плечо Ивана.
«А вот и магия» — где-то в глубине голоса Зевса появился азарт.
Метательный нож был извлечён из раны и отброшен в сторону. Лёгкий оружейный яд Зевс проигнорировал. Его интересовала только траектория полёта, и её изменение в самый последний момент. Это не могла быть иллюзия, визуальные трюки не могли обмануть восприятие мира Бога из Машины, созерцающего мир на абсолютно другом уровне. Это было нечто иное, нечто, заигрывающее с законами физики.