Вложив в руку той янтарный камень, которым я даже и понятия не имел, как пользоваться, под осуждающий свист и выкрики «зря», взглянул в эти золотистые глаза.
— Я поступила подло и недостойна камня, а ещё…
— А ещё ты можешь перестать строить из себя обиженку и наконец-то начать вести себя, как настоящая женщина, — косясь на ту же Дейду, подписавшуюся под каждым моим словом, вновь пристыдил не особо умевшую общаться с людьми ведьму. Именно Бьянка вела себя максимально схоже с дамами моего мира. Обидчивая, единоличница, любящая внимание и ласку. Возможно, именно эта её слабость, а также готовность примчаться ко мне на помощь в любой момент и подкупала.
Раскричавшиеся в досаде и негодовании женщины с осквернением доброго имени властительницы леса осудили жадность и аппетит дриады, оставившей их без ужина. Желая от греха подальше прервать их словесный понос, поспешил поскорее покончить с нашим «душевным» примирением и вновь отправиться к магическому чану. Настал момент в очередной раз примерить на себе роль местного шеф-повара.
Поздний ужин завершился скоротечным отдыхом. Благодаря всё той же дриаде тело чувствовало себя отдохнувшим, более гибким и послушным. Впервые за долгое время я вспомнил того старого Глауда, чьё отражения некогда видел в зеркале. Худой юноша, с явными симптомами анорексии. Никакого намёка на мышцы или осанку. Сутулый, зашуганный, призираемый и нелюдимый, он, несмотря на всеобщее порицание, хотел стать героем и на зло всем смотревшим в его сторону с пренебрежением и отвращением стал. Победив трусость, в свой последний миг совершил то, на что у большинства никогда не хватило бы духу, собственной грудью защитил дорогого человека.
Я всегда презирал хвалёных героев, вещавших на телевизионных экранах о тех или иных подвигах. Все они — один большой шаблон. Их цели, интересы и методы достижения копировались и, как старая рукописная методичка, передавались из рук в руки, из века в век. С помощью капитализма и демократии власть доставалась самым состоятельным магнатам и политикам, а социализм, шагавший в ногу с милитаризмом, концентрировал всю власть в руках военных, что, дорываясь до постов, зачастую не брезговали избавлением от конкурентов и установлением целых культов личности себе и своим предшественникам. Все эти структуры являлись по-своему эффективными в моём мире и все имели недостатки. Все, кроме одной: самой жестокой, способной навязать жителям всё от религии, которой те должны поклоняться, до врагов, с которыми обязаны бороться. Монархия, мой идеал политического строя.