– А ты бы хотела, чтоб выжил? – робко спросила Катя и сама себе испугалась.
Бег в одиночку
Я просто зашла в лес и побежала.
Лесопарк был не из тех модных, где все тропинки отсыпаны розовым гравием, а запах сырой земли перебивается запахом сосисок из ярких киосков. Это был природный заказник на бывшей городской окраине, где деревья когда-то высаживались в соответствии с задумкой профессоров-агрономов. Тут тропинки были скользкими после дождя, а запахи пьянили. Время от времени встречались стенды с информацией о деревьях и животных, которых можно встретить. Иногда – домики-кормушки, в которых потерявшие страх голодные белки подъедали за наглыми голубями семечки. Народу в лесу было совсем немного: я встретила только парочку пенсионеров с палками для скандинавской ходьбы, женщину с коляской и бегуна с собакой. Все они уже направлялись к выходу.
Бежать было непривычно, сердце стучало где-то в ушах, во рту пересохло. Я, наконец, сдалась и перешла на медленный шаг. Прямо над головой гаркнула ворона, требуя, чтобы я поскорее прошла мимо её гнезда и не нервировала. Я читала про случаи, когда вороны, защищая птенцов, кидались на случайных прохожих и клевали прямо в темя. Пришлось опять ускориться.
Впереди уже виднелся бетонный забор, где-то за ним разгонялась электричка. Так далеко от дома я ещё не заходила. Надо было, конечно, там сразу и повернуть назад, но мне не хотелось опять беспокоить ворону. Решила дойти до забора, и побежать налево.
В заборе пряталась ржавая калитка, за ней в перелеске стояло два четырехэтажных обшарпанных дома послевоенной постройки, обнесенные деревянным штакетником. По выкрашенным красной краской фасадам шли трещины, на подоконниках и крышах проросли кусты. Вид завораживал своей винтажностью. Я даже не поняла сначала, живут ли до сих пор в этих домах. Звук проносящейся где-то рядом электрички заставил вздрогнуть. Я достала из кармана куртки телефон, чтобы сфотографировать это место для своего инстаграма, но вдруг ощутила, как целая толпа мурашек скатилась по моему позвоночнику. Стук электрички сменился на лай своры собак. Они бежали как раз по той дорожке, на которую я собиралась свернуть после удачного кадра, но теперь было, конечно, не до него. Бездомных собак я боюсь гораздо больше, чем ворон.
Я рванула в калитку, и собаки взорвались ещё более громким лаем, приняв игру. Несколько раз я споткнулась о куски асфальта, которые наезжали друг на друга, как льдины во время ледохода. От падения меня спас только адреналин и инстинкт самосохранения. Я напрасно пыталась найти глазами хоть кого-то, чтобы попросить помощи и укрытия – ни единой живой души, ни одного автомобиля. Только ржавые турники и сломанные скамейки были свидетелями этой страшной, лающей и истекающей бешеной слюной погони. Впрочем, где-то всё же были слышны голоса. По крайней мере, один – точно.