После такого трудно представить, чтобы Норман Роквелл захотел поднять ставки и создать произведение искусства, более потрясающее и тревожное, чем «Убийство в Миссисипи», но в разгар бурного 1968 года он это сделал. «Братья по крови» (1968, местонахождение неизвестно) задумывались как еще один заказ Look – точно так же, как и «Убийство в Миссисипи», – но, в отличие от «Убийства», «Братья по крови» не были допущены в печать. И я понимаю почему. Эта картина наглядна, она отличается от «Убийства» – найдите ее в Google, и вы поймете, о чем я. На ней изображены два убитых человека – черный и белый, – лежащих рядом, и струйки крови, текущие от них, которые соединяются в одну лужицу. Говорят, что Роквелл черпал вдохновение для этой иллюстрации в беспорядках, последовавших за убийством Мартина Лютера Кинга‐младшего.
Музей Нормана Роквелла замечает, что «художник намеревался показать всю несуразность расовых различий – кровь всех людей одинакова».
Но, возможно, недостаток этой картины Роквелла в том, что в ней нелегко заметить идею «почему мы не можем просто жить дружно?». Он слишком хорошо справился с задачей донести до публики ужасы своего времени.
Для Look это было чересчур. Изначально художественные руководители журнала предложили Роквеллу компромисс – как насчет того, чтобы сместить акцент работы с сегрегированной Америки на раздираемый войной Вьетнам? – но даже после переработки «Братья по крови» выглядели слишком жутко. Look отверг картину, и тогда Роквелл подарил ее Конгрессу расового равенства. Это интересное решение снова заставляет вспомнить о Джеймсе Чейни, Майкле Швернере и Эндрю Гудмане – работниках того самого Конгресса. Благородная идея – отдать картину именно этой организации, чтобы поддержать ее миссию, – но, к сожалению, в настоящее время судьба этого полотна неизвестна; вероятно, оно пропало из коллекции Конгресса. Все, что мы знаем об этой работе, мы знаем из этюдов и набросков, хранящихся в Музее Нормана Роквелла.
Смотря на сахарные обложки, которые Норман Роквелл рисовал для The Saturday Evening Post, можно подумать, что это самый неподходящий кандидат на роль создателя произведений, призванных шокировать американскую публику. Однако на самом деле он – величайший из тогда живущих американских иллюстраторов – был как раз тем самым человеком. Уважаемый и любимый, он выступил мудрым и добрым, но в то же время суровым дедушкой Америки, использовавшим иллюстрации, чтобы формировать и менять убеждения людей; иногда – с надеждой (как с «Проблемой, с которой все мы живем»