— Вы должны были обратиться к целителю, а не подталкивать к нарушению кухарку, — не слишком строго попенял декан.
— Если девочка знает как справится самой и не отвлекать целителей от работы, то она не так уж страшно провинилась, — поддержала меня учительница, — у нас сейчас серьёзный заказ, который даст прибыль школе. А ещё экзамены и практические занятия. Я думаю мы можем её простить.
— Спасибо, — мило улыбнулась я, как тогда, когда отец ловил меня на ссоре с вредной сестрицей, — и не ругайте, пожалуйста, кухарку. Я не хотела бы, что бы на меня сердились и считали доносчицей.
Декан, хоть и пришёл по доносу, таких сам не любил. Оборотни славятся кодексом чести. Наветы и оговор были для них неприемлемы. Но, как декан, он вынужден был реагировать на сигналы о нарушениях. И потом это были девушки, и он предпочитал наушничество женским дракам и слезам, в которые выливались самостоятельные разборки. Он понимал, что девчонка, пришедшая пожаловаться, успела вступить в конфронтацию с новенькой и, видимо, не получила от конфликта желаемого результата. Потому что точно была зла на эту девушку. А малышка интересная. Умненькая, с сильным даром. Что-то знает о травничестве. Явно что-то привирает и пытается манипулировать нами. Но явного нарушения мы не нашли. А потворствовать доносчице не хотелось. И создавать девочке проблемы с кухарками тоже. Кухня в таком заведении, как в армии — место стратегическое. И дар вскрыла с первого раза. Он кивнул, предупредил, что бы не нарушали и вышел вместе преподавательницей, которая тоже добродушно улыбалась девочкам. Его ещё порадовало, что колючая рыжая девочка, с серьёзными проблемами общения, выглядела спокойной и даже немного счастливой. До этого она напоминала дикобраза.
— Эта дежурная довольно милая, — сказала я Эш, когда они вышли, — что она преподаёт?
— Бытовую магию. Она довольно молодая. Жалко её. У неё был хороший жених. Сам позволил ей учиться. Он много воевал на границе и видел насколько полезны выученные магички в приграничье. Только он пропал. Никто не знает, погиб или мучается где-то в рабстве у орков. Ректор иногда ездит на рынок рабов, когда с зелёными более или менее мирный период. Когда-то он предлагал не убивать орков, что бы можно было совершить обмен на своих. Но эти животные считают, что сдавшийся в плен — раб по натуре. И к свободным возвращаться не может. При угрозе плена настоящий воин должен оставить себе возможность смерти. Шаманы могут остановить сердце. А простые воины зашивают в щеку капсулу с ядом. Слушай, а ты изобретательная. И много знаешь про травы. Это правда что ты сказала про этот способ не потеть?