«Фавн» был закончен. Три ночи работал Микеланджело, скрываясь на задах, подальше от павильона, три дня он прятал свое изваяние под шерстяным покрывалом. Теперь он перенес его на свой верстак, в мастерскую. Теперь ом хотел услышать, что скажет Бертольдо, — смотрите, вот его «Фавн», с полными, чувственными губами, с вызывающей улыбкой, зубы у него сияют белизной, а кончик языка нахально высунут. Микеланджело усердно полировал макушку «Фавна», смачивая ее водой и натирая песчаником, чтобы уничтожить следы от ударов инструмента, как вдруг в мастерскую вошли ученики, а следом за ними Лоренцо.
— Ах, это «Фавн» из моего кабинета! — воскликнул Лоренцо.
— Да.
— Ты лишил его бороды.
— Мне казалось, что без бороды будет лучше.
— А разве не должен копиист копировать?
— Скульптор — не копиист.
— А ученик? Разве он не копиист?
— Нет. Ученик должен создавать нечто новое, исходя из старого.
— А откуда берется новое?
— Оттуда же, откуда берется все искусство. Из души художника.
Мальчику показалось, что в глазах Лоренцо что-то дрогнуло. Но прошла секунда, и взгляд их принял обычное выражение.
— Твой Фавн очень стар.
— Он и должен быть старым.
— В этом я не сомневаюсь. Но почему ты оставил у него в целости зубы — все до единого?
Микеланджело посмотрел на свою статую.
— Да, рот я ему сделал совсем по-иному. У вашего Фавна он не в порядке.
— Но ты, разумеется, знаешь, что у людей в таком возрасте что-нибудь всегда не в порядке?
— У людей — да. Но у фавнов? — И, не в силах сдержать себя, Микеланджело мальчишески улыбнулся. — Все считают, что фавны наполовину козлы. А у козлов выпадают зубы?
Лоренцо добродушно рассмеялся:
— Я этого не видал.
Когда Лоренцо ушел, Микеланджело принялся переделывать у Фавна рог. Наутро Лоренцо появился в Садах снова. Погода была в тот день теплая, и вместе с Лоренцо пришел в мастерскую и Бертольдо. Лоренцо направился прямо к верстаку Микеланджело.
— Твой Фавн, по-моему, постарел за одни сутки лет на двадцать.
— Скульптор — властитель над временем: в его силах прибавить лет своему герою или же убавить.
По-видимому, Лоренцо был доволен.
— Видишь, ты срезал ему верхний зуб. И еще два зуба на нижней челюсти с другой стороны.
— Для симметрии.
— Ты даже сделал гладкими десны в тех местах, где были зубы.
Глаза у Микеланджело прыгали.
— Ты проявил большую чуткость, переработав у Фавна весь рот. Другой бы выбил у него несколько зубов и на том кончил дело.