Шли дни, недели, исключительная натура хотела позвонить домой, но то время было не подходящее, то она не успевала, то, просто сомневалась. Наконец-таки, спустя месяц после возвращения и новоселья, найдя в себе силы и выделив время, дочь позвонила на домашний, который знала наизусть и могла вспомнить при любых обстоятельствах. Гудки. В течение нескольких минут она ожидала ответа, но кто-то на другом конце провода упорно игнорировал ее порывы к общению. Набрав номер еще раз и получив тот же результат, она, затаив обиду, решила не сентиментальничать и прекратить попытки.
В какой-то момент самовлюбленность эгоистичной всезнайки начала брать свое, и день ото дня ей все больше казалось, что она переросла когда-то желанное место работы, определяя его жестоким «неформат». Уверенность в убеждении подпитывало общение с Герхардом, немецким знакомым, обещавшим достойной женщине достойную жизнь. И вот, когда рабочий быт разбился о перспективы выгодного союза, будущая фрау приняла решение покинуть серые офисные стены и идти на встречу ярким, новым впечатлениям. В день, когда вольная была подписана, девушке позвонила мама.
– Да! – равнодушно отвечала Марина, оскорбленная тем, что ее звонки не имели такого же итога.
– Алло, Мариночка! Как твои дела? Как работа?
– Привет, мам! Все хорошо, спасибо. Я звонила вам, но никто не брал трубку, – холодно ответила дочь, будто не было тех месяцев безмолвия и разлуки с семьей, будто им было известно, где засыпает и просыпается их надежда и опора, будто они знали, чем она живет и о чем мечтает.
– Да, нам отключили телефон за неуплату. Наверное поэтому…
– Понятно.
– Я очень рада, что у тебя все хорошо, молодец!
– Как вы? Как Ирка, Антоша и бабушка с дедушкой?
– Да, тоже неплохо, держимся. Стараемся. Правда, Ирку отчислили из-за прогулов.
– Что за беспорядочная девчонка?!
– Как тебе сказать… Она нашла работу, но ей не повезло: фирма разорилась и Ирочка, считай, ничего не получила. Бабушку с дедушкой пришлось определить в дом престарелых. Ты не подумай, они сами приняли это решение, когда поняли, что на мою зарплату воспитателя пятерых не потянуть. А Антоша ничего, главное – сыт, одет, обут. Правда, видимся теперь с ним редко.
– Позвонили бы…
– Я писала, несколько раз, но мы же понимаем, какая на тебе ответственность, поэтому лишний раз решили не тревожить. У тебя точно все хорошо?
– Через две недели улетаю в Германию. Мне сделали предложение, от которого я не могу отказаться.
И в это время, на другом конце Земли, ожидало прочтения сообщение, с единственным словом «Ja».