– Не бойся коснуться, мне это будет приятно так же, как тебе.
Я попробовала со всей осторожностью, и поняла, что это приносит странное удовольствие. Если не смотреть – можно и решительней действовать!
– Ай, – прошептал мужчина мне в ухо. – У тебя сильные пальцы.
– Неприятно? – напугалась я.
– Нет, просто чувствительно.
Я попробовала гладить его мягко и щекотно, и Йан рассмеялся мне в губы.
– Это замечательно.
Долгих несколько минут мы касались друг друга руками и губами, как вдруг он мягко толкнул меня вперед, заставляя встать на колени спиной к нему. Я не сразу поняла, что от меня требуется, но не успела ни слова сказать: Йан сжал мои бедра и оказался внутри, заставив меня застонать.
– Это… это грешно! – выговорила я, но он положил ладонь мне на поясницу, вынуждая прогнуться и принять его сильные, глубокие движения.
– Что именно?
– Так только животные… в такой позе нельзя! – прошептала я, сдаваясь.
– Тебе неприятно?
– Немного больно… непривычно, – отозвалась я.
Страсть и жажда любви не пугали меня, но нельзя разом позабыть всё то, что нам втемяшивали в головы жрецы.
– Что же, – отозвался мужчина, склоняясь и прикусывая моё ухо. – Значит, отныне тебе придётся жить во грехе…
– Я читала, что за многие века никто не смог преодолеть их.
– Верно. И никто не знает, что лежит по ту сторону, если не пользоваться Вратами, а взлететь, подобно птицам.
– Только птицы и знают. Вот бы спросить у них!
Йан улыбался, и мне нравилась эта улыбка. По прошествии стольких дней я не хотела даже думать о том, что он мог оставить меня в городе. Да будет благословенна псина Фрэн! Я теперь боялась только одного: как меня примут волки и второй муж.
Добрая супруга Привратника снабдила меня прекрасными тёплыми вещами, самой шикарной из которых был серый, в чёрных пятнах, меховой плащ. В таком не то что гулять – спать в снегу можно! Я была взволнована, и по нескольку раз благодарила новых знакомых, обещая, что буду замечательные вещи беречь.
– Да вещи что, – хитро улыбнулся Брэгс. – Ты мужей береги.
Мне было даже жалко проститься с ними, такими внимательными и сердечными, и я до самого появления преграды молчала. Но уж когда из тумана неожиданно выступили высоченные отвесные скалы, не сдержала удивленного возгласа.
– Невозможно представить, что за сила создала подобные стены! Они сами небеса подпирают макушками. Как думаешь, это магия?
– Да, притом самая могущественная.
Серый камень был почти гладким, и только чернело в полотне скал узкое отверстие: Врата Зальмита, или Прореха. Я представила, как мы въедем в этот разлом, и дрожь пошла по телу.