Приблизившись к приятелю детства, я невольно себя воробьём почувствовала. Едва-едва дотягивала ему до плеча.
- Привет, Йенни.
Голос Олафа как будто ниже стал за то время, что мы не виделись. И, кто о чём, а гном о браге, - приятный, к слову сказать, голос. Между прочим.
Он ведь нравился мне когда-то. Не так, чтобы ночей не спать, томиться-сохнуть, но всё же. по-настоящему, нравился. Я думала, прошло давно. А вот не до конца, значит, прошло.
Прав, значит, оказался дядюшка. Снова.
Стоп. Дядюшка!
- Привет, - отозвалась я и прищурилась. - Дядюшка меня сдал?
- Ага, - не стал запираться Олаф. - Прогуляемся?
Я виновато пожала плечами.
- Ты же знаешь, я работаю.
- Да брось... Что я зря на гору забирался? Мы недолго. Поговорить надо.
С этими словами Олаф увлёк меня в сад. Миновав ряды с апельсинами - у корней деревьев, согласно последней моде, установлены специальные согревающие почву и воздух артефакты, - мы оказались в парковой зоне - со скамейками, беседками и фонтанами. Не сговариваясь, зашагали подальше от замка.
Олаф вдруг остановился, разворачиваясь ко мне и накрывая горячими ладонями плечи. Я застыла от неожиданности. Мужские шершавые пальцы скользнули по моей щеке.
- Какая же ты красивая, Йенни, - голос Олафа окрасили хриплые, тревожные какие-то нотки. - Глазам больно на тебя смотреть. Даже когда мажешься этой серой гадостью.
Чувствуя, что реагирую на слова Олафа куда более бурно, чем можно было бы счесть нормой, сказать даже стыдно, как, отстраняюсь. При этом усиленно делаю вид, что дыхание не сбивается, и вообще ничего особенного не происходит.
- Не смотри, если больно, конечно. Зачем же себя мучить. Ты об этом поговорить хотел?
Скулы Олафа тронул румянец, на щеках заходили желваки. И, Хвала Вещунье, этот до дрожи пугающий взгляд сменился другим, менее пугающим. Теперь Олаф был на меня сердит. Ну и на здоровье.
- Не об этом, - сказал он, возобновляя шаг. - А о том, как ты с лордом под ручку по теплице ходила.
- Что?.. Откуда ты?.. Поклёп! - возмутилась я. - Да как ты узнал-то?
Разозлилась я не на шутку. На себя. Сама ж от неожиданности заблажила, что сельская баба. С какой стати?! С какой стати мне вообще оправдываться перед Олафом, и, тем более, кто дал ему право в чём-то меня уличать?
- Поклеп, значит, - лениво и бесяще самоуверенно протянул Олаф, усмехаясь.
Злость помогла взять себя в руки.
А успокоившись немного, поняла, что парень специально меня дразнит.
- Народ у вас тут глазастый и разговорчивый, - ещё шире улыбнулся Олаф, отвечая на мой второй вопрос. - А уж доброжелательный. У тебя до какого контракт, Йенни? Об заклад побиться готов: ни дня лишнего ты тут не пробудешь, домой вернёшься.