— И ещё, завтра разорвешь контракт с Элиной.
Тень легла на глаза Дамиана, на лице сверкнул звериный оскал, мужчина размеренно выдохнул, повинуясь:
— Да, ваше величество.
Он бы хотел ответить иначе, поступить иначе, высказаться, избавиться от ненавистного ему рода Риера, но. фамильярные цепи не давали. Воля Дамиана полностью подавлена.
— Ты слишком могущественна, Элина. Не упрямься. В твоих же интересах поскорее выяснить, кто ты, чтобы получить контроль над магией, пока либо сила магов не уничтожила тебя, либо не поглотила сущность стихий.
На последней фразе голос медиума стал серьезным. Очень. А глаза буквально пронзили лютой строгостью. Вольно-невольно, конечно, стало не по себе. Глупо отрицать то, в чем лично не уверена, а слова человека — его же можно назвать человеком? — который живёт в Ларккане с рождения, отрицать. Я напряглась, глазела на Неваду, но не отвечала. Не знала, что ответить.
— Давай отойдём поговорим в сад, — бархатно предложил мужчина.
Я согласилась.
Пока мы направлялись в сторону сада, я тихо попросила:
— Расскажите о медиумах.
— Маги редко берут нас в расчёт, хотя... уважают и боятся, по-своему. В использовании сил стихий, конечно, они обходят нас, но в некоторых случаях. без нас не обойтись. Мы обладаем магией второго порядка — это ты уже слышала. Сюда входят обряды, ритуалы; и вот они настолько разные по свойствам и силе, что избавиться от последствий ни одна магия не поможет, будь у тебя хоть пять стихий и все высшего уровня.
Когда он закончил свой рассказ, мы были уже в саду, сидели на лавочке под покровом раскидистого дерева, где нас не было видно. Тень вечера вовсе скрывала. И хоть было очень темно, я отчетливо видела идеальные контуры лица мужчины; на него едва попадал белый свет лун, кожа его сияла, как серебряная крошка. Весь он казался нереальным, сказочным, словно сид из кельтской мифологии.
— Элина, — позвал Невада.
— А. да. — Околдованная им, засмотрелась и потерялась в пространстве, голос медиума вернул меня в реальность и я, после невольно кинутых междометий, продолжила: — значит, настолько бывают сильные ритуалы? — Меня внезапно осенило. Я замерла, ощущая, как от шока сузились зрачки.
Невада ласково улыбнулся, весь его вид демонстрировал доброжелательность: глаза, губы, положение бровей, поза; и так же по-доброму он спросил:
— Что случилось?
— Ты сказал: будь хоть пять стихий и все высшего уровня?!
Медиум сначала задумался, но потом подтвердил:
— Верно.
— Ты что-нибудь слышал о фамильярных цепях?!
Доброта сменилась ехидством, в алмазной радужке блеснуло коварство, губы обезобразила лукавая ухмылочка.