– Здесь что-то случится. – Он в упор посмотрел на меня. – Знаешь, приятель...
– Ничей он не приятель, – перебил его офицер. Прежде чем кто-то успел бы остановить его, он выхватил из кобуры револьвер и стрельнул, не целясь, в другой конец зала. Последовала вспышка, треск взрыва, в воздухе еще сильнее запахло порохом. Пуля вошла в деревянную панель стенки дюймах в восьми от меня.
На секунду я словно оглох. Затем, допив одним глотком остатки пива, медленно встал. В голове у меня гудело.
– Неужели не ясно, что я ненавижу все это дерьмо? – сказал пьяный. – Неужели я не ясно дал это понять?
Солдат, назвавший меня приятелем, рассмеялся, а другой, здоровенный, налил офицеру еще виски. Потом он встал и направился ко мне. Под усталостью, под полосками грязи, на лице его можно было прочесть тревогу и беспокойство. Он специально встал между мной и человеком с револьвером.
Он потащил меня к выходу, стараясь все время держаться между мною и столиком, за которым остались его товарищи. Затем сердито посмотрел на меня, так как я застыл на месте, отказываясь следовать за ним.
– Черт побери, – сказал он, заглядывая мне в глаза, и тут же сам застыл на месте и снова произнес, но уже совсем другим голосом: – Черт побери.
Я громко рассмеялся.
– Да это же, – удивленно сказал он. – Так ведь это...
– Где ты был все это время? – спросил я.
Джон Рэнсом повернулся к столику.
– Эй, я знаю этого парня. Это мой старинный приятель по игре в футбол, – сказал он.
Пьяный майор пожал плечами и положил пистолет на стол.
– Плевать я хотел на футбол, – сказал он, однако руку с револьвера все-таки убрал.
– Купите сержанту выпить, – сказал третий, худощавый.
Джон Рэнсом быстро подошел к стойке и взял стакан, который вложил ему в руку смущенный Майк. Затем он прошел между столиками, налил виски себе и мне и пересел ко мне за стол.
Мы оба молча наблюдали, как пьяный майор клевал носом, пока голова его не коснулась наконец груди.
– Пора, Джэд, – сказал он худощавому, и тот, взяв со стола револьвер майора, засунул его себе за пояс.
– Этот парень готов, – сообщил нам Джэд.
Рэнсом снова повернулся ко мне.
– Он не спал трое суток, – Джону не требовалось пояснять, кто такой «он». – Мы с Джэдом дремали время от времени, а он все говорил и говорил.
Он опустился на один из стульев за моим столиком и поднес к губам стакан. Я молча сел рядом.
Полоска света, отражавшаяся в зеркале, сдвигалась постепенно влево, и яркое белое сияние вот-вот должно было исчезнуть. Майк снял абажур с одной из ламп и начал подкручивать фитилек.
– Почему получается так, что, когда я встречаю тебя, ты все время оказываешься в каком-то дерьме? – произнес после паузы Рэнсом.