А потом, когда она, вовсе не издеваясь и даже без намёка на скептицизм, просто принесла ему список используемой литературы, мужчине вдруг стало стыдоно.
С чего он, вообще, взял, что она имеет к нему какой-то личный интерес? Ну, да, их «отношения» сложно назвать обычно-нормальными. Но ведь не всегда инициатором разных… вольностей была она!
То есть, честно говоря, это он — всегда был инициатором! Она лишь уступала, поддавалась, охотно шла… или, наоборот, противилась, огрызалась, а потом, всё равно, уступала и да, охотно шла…
В общем, Евгений Константинович окончательно запутался!
Осторожное нерешительное «Алло?» прервало его мысли.
— Арина? Алло! Алло! Девочка, с тобой всё в порядке?
— Евгений Константинович? — в вопросе послышалось такое удивление, граничащее с неверием, что мужчине стало неловко.
Старый дурак! Совершенно довёл девчонку! Вся вина которой заключалась лишь в том, что она, при всей её явной нелюбви к конфликтам, слишком часто ставила его в тупик своим острым язычком и стремлением не подчиняться.
«Ну, да, вот она тебе тогда в пятницу подчинилась, и что? Чем ты ей ответил?» — зазвучал в голове противный голосок, и мужчина с силой пнул кулаком стену.
— Арина, с тобой всё в порядке? Ты где? — прокашлявшись, спросил он более официально.
— Я — в секретариате. Понимаю, Вам сложно запомнить…
В её тоне проскользнул усталый упрёк, а мужчина, скрипнув зубами, лишь буркнул:
— Жди, скоро буду…
***
— Что значит, «подарила»?! И-И-ИМ??? Господи, за что??? — Евгений Константинович смотрел в это такое чистое невинное лицо и не понимал, как можно быть такой наивной??? — Ты понимаешь, что они лучше к тебе относиться не станут?! Ещё и ничего за это не взяла! Просто подарила — и всё! Всё!!! Господи, какая глупость!!!
Девушка печально улыбнулась и посмотрела на него с жалостью.
— Вы когда-нибудь кому-нибудь что-нибудь дарили? Не близкому человеку и по поводу, а просто так? Потому что ему очень нужно?
— Давай мне ещё голодающих детей Африки вспомни! — насупился мужчина.
— Нет, обойдёмся без банальностей. Лучше ко мне относиться не будут. Даже допускаю, что за глаза станут «дурой» называть… Но зато моя совесть чиста. Я никому не навредила…
— Ты навредила МНЕ! Ты понимаешь, что я теперь выгляжу идиотом?! Я вступился за тебя, а ты…
— Никем Вы не выглядите, успокойтесь! А если хорошо подумаете, то поймёте, что и Вам от такого моего жеста — хорошо…
— То сеть, ты всех осчастливила, всех одарила? Даже меня! Просто я пока не понимаю, чем!
— Не всегда в своей мести и ненависти нужно идти до конца, — вздохнула девушка, — Неужели Вы не понимаете, что ненависть иссушает душу?