Зачем она его впустила? О чем поговорить? Ничего не понимаю. Нужно срочно взбодриться, принять холодный душ, иначе мой мозг отказывается работать.
— Что-то с Алекс? — догадывается он.
— Да, речь пойдет о ней.
Их голоса приглушаются. Наверное, прошли в гостиную.
— Я виделся с ней вчера, она была… не знаю даже, как сказать…
— Да, Игорь, моя дочь изменилась, — произносит она с сожалением. — Несколько месяцев уже сама на себя не похожа. И она ни за что не одобрила бы этот разговор, но я не могла не позвонить тебе, потому что ей нужна помощь. Я ужасно боюсь за нее. Она… вроде и здесь, но… будто ее и нет. Она как пустая оболочка, лишь существует. И я не знаю, что с этим делать. Возможно, ты сможешь ей помочь. Нет, я уверена, только ты и сможешь ей помочь.
— Светлана…
— О ради бога, зови меня просто Светой.
— Хорошо… Хорошо, я… постараюсь вывести ее из этого состояния, потому что так больше не может продолжаться. Нужно вернуть прежнюю Алекс.
— Это невозможно, Игорь, — тихо шепчу я в воздух и продолжаю дальше подслушивать их разговор.
— Спасибо тебе. Правда, спасибо. Потому что я водила ее и к психологам, и к психотерапевтам, но она не идет на контакт, вот в чем проблема. Сидит у себя в коконе и не выходит. Одна надежда на тебя. Помоги ей, умоляю.
Она там плачет что ли? Что за истерические и надрывные нотки?
— Я обещаю вам, я приведу ее в чувство. Подумаю как и… — А мужчина-то совсем растерялся. — Будет лучше, если я сейчас…
— Да-да, сейчас тебе лучше уйти. Алекс спит наверху и вот-вот скоро проснется. Если она узнает, что я тебе…
— Я понимаю, — мягко перебивает Игорь мою мать. — Она пока не готова встретиться со мной. Учитывая наш последний разговор, как быстро она от меня убежала… Да и плана у меня пока нет. Я подумаю, что можно сделать, и вам сообщу.
— Хорошо, позвони мне, как только надумаешь, как лучше подступиться к Алекс.
— Обязательно.
Кажется, он уходит, потому что опять слышу скрип петель открывающейся двери.
— Игорь, подожди, — окликает его моя мать.
— Да?
— Скажи мне, ты всё еще любишь мою дочь? — в голосе надежда.
В этот момент мое сердце начинает стучать с большей частотой. Какого черта? Опять? Ну уж нет!
Внимательно прислушиваюсь, надеясь четко услышать ответ на вопрос. Почему меня до сих пор это волнует?
— Безумно, — наконец слышу я после странной паузы. И больше ничего. Но вот в чем загвоздка — этого достаточно, чтоб на моем лице появилась слабая тень улыбки. Однако она тут же пропадает, сменившись на гнев. Черта с два! Он больше не сможет заставить меня улыбнуться! Никогда! Я запрещаю тебе улыбаться, Алекс! Слышишь?! Тем более на его слова!