Поднимаю взгляд, утыкаясь взглядом в четко очерченные, — в том числе и бородой, — губы. И невольно проглатываю вязкую слюну, вспомнив свою вчерашнюю галлюцинацию, загнавшую меня на кухонный гарнитур.
Почему же мне нельзя прикасаться? Поначалу думала, может у него болезнь какая. Но он явно не в чем себе не отказывал, когда зажимал этих вчерашних баб. Да и дрался с тем бугаем он, используя полный контакт. И Ада без проблем виснет на нем при каждой встрече.
Значит дело только во мне? Брезгует? Или. Не знаю, что или! Но то, что эта «черная метка» стоит именно на мне немало раздражает. Ну и признаться, вызывает неподдельный интерес. А если точнее просто нездоровое любопытство. Почему нельзя?! Но ведь он и не узнает, если я прикоснусь, пока он спит? Разберусь со своим интересом и остыну.
Не отдавая себе отчета, тянусь подрагивающими пальцами к чувственным губам. Так хочется потрогать. Однако вожделенный рот вдруг размыкается:
— Что ты делаешь? — выдает хрипловатый голос, и я едва не подскакиваю на месте.
Поднимаю взгляд в черные полыхающие отражением моих волос глаза, и выдаю первое, что приходит на ум:
— Так это... — машу рукой перед непроницаемым мужским лицом, — пчелы!
Ну а что?! Пусть это предложение галлюцинации, но идея ведь и правда, дельная! На меня вот вчера напали, почему на него через открытое окно не могли? А я, мол, спасительница! Вдруг у него аллергия. Отек Квинке и все, хана, прощай моя новая жизнь.
Делаю максимально невинные глаза и, как мне кажется, примирительно улыбаюсь. Выпрямляюсь, недоуменно оглядываясь по сторонам:
— Ну вот, — пожимаю плечами. — И улетели уже! Ну и я полетела!
Вижу, как нездорово сверкнули черные глаза. И пока моему «спасенному» не пришло в голову разоблачать мою наглую ложь, выскакиваю из комнаты.
ДАМИР
Усмехаюсь, когда дверь в мою комнату нервно хлопает. Слышу хаотичные мысли девчонки на гране паники. И все по тем же мыслям понимаю, что прямо в коридоре Лину поймала моя Сестрица. Вот и правильно. Пусть девочки развлекаются сами.
А мне, очевидно, стоит быть куда более бдительным с этой монашкой. Она ведь была в секунде от того, чтобы совершить непоправимую, — для меня, — ошибку.
Однако, вместо того, чтобы найти себе занятие, почему-то продолжаю слушать навязчивые мысли своего Источника. Судя по всему, Ада предложила ей переодеться, но прежде впихнула в ванную. И теперь все мысли болтливой девчонки занимает «слишком откровенное белье», предложенное Адой.
Любопытно... Зная вкус Ады, там не останется места для полета фантазии. Хотя чего я не видел.