Я замычала и попыталась побрыкаться, стараясь перевернуться в полёте, чтобы лететь попой вперёд — хотя бы не будет казаться, что я оригами в чьих-то немилосердных руках. И, кажется, это помогло. Ухнув, остановилась, распрямившись, и тут же взвыла от боли. Рывки эти из меня точно калеку сделают! Но тогда я ещё не предполагала...
После стремительного полёта я оказалась в почти такой же темноте, но она больше не казалась.. мокрой, что ли. Я была не в воде, а словно. в дыму или тумане. Нет, дым, определённо, он даже горячеват. Резко стало жарко, словно я зашла в сухую сауну, дыхания перестало хватать, но запаниковать от этого я не успела. Дым сменился прохладным туманом, принесшим облегчение. Временно, вскоре он стал подмораживать и быстро превратился в сильнейший мороз. Я мигом потеряла чувствительность пальцев и кончика носа. Успела только испугаться, как снова начала наступать жара, вот только. стало совсем плохо.
Меня как будто разрывало изнутри на тысячи мелких кусочков. Кожу жёг то лёд, то огонь, то снова замораживающий холод. И сотни голосов стонали, кажется, прямо у меня в черепной коробке. Я закричала, но из горла вышли одни хрипы, и те поглотила проклятущая тьма!
Немыслимая боль — гореть заживо. Когда я была совсем ребёнком, любопытство во мне пересилило страх, а инстинкт самосохранения ещё не умел достаточно взывать к разуму. И я, завороженная вкусным запахом горячего шоколада, потянулась к стоящей на плите кастрюле.
Мне тогда повезло: отскочила и только поэтому, пожалуй, осталась жива. Однако кипящая вода всё же оказалась на моей ноге, оставив шрам от глубокого ожога на всю жизнь и воспоминания об адской, невероятной боли.
Раньше я была уверена, что хуже и быть не может. А мне было, с чем сравнивать. Например, с прошедшим сквозь ладонь ножом - неудачное падение во время приготовления оливье на новогодний стол. Всё же готовка — не моё. Но никогда ещё мне не было ТАК больно, как сейчас. Казалось, что пламя охватило уже всё моё тело, заставляя вопить от страдания и ужаса, игнорируя то, что сил на крик уже не осталось.
Наверное, это длилось не очень долго — я плохо разбираюсь в биологии и медицине, но знаю, что при серьёзных травмах человека зачастую убивает болевой шок. Должно быть, именно он и положил конец моим страданиям, но мне казалось, что прошла целая вечность в адских мучениях.
«Точно, это и есть Ад, — сделала я вывод между судорожными мольбами: — Пожалуйста, Боже, пусть это закончится! Умоляю, пусть придёт конец...».
Темнота поглотила меня, моё тело (душу? сознание?) закрутило в каком-то бешеном вихре, и спустя время — вечность или минуты — меня вновь пронзила боль. Хотя она не была такой сильной, как та, что истязала меня в пламени, я всё равно попыталась закричать — пожалуй, больше даже от страха.