– Вы могли получить по голове в ту минуту, мистер Бёртон.
– Простите, – сказал я виноватым тоном, – но у меня возникло подозрение, что здесь что-то неладно.
– Возможно. Вы что-то видели?
Я колебался.
– Я не уверен, – сказал я наконец. – У меня было смутное ощущение, что я видел кого-то, крадущегося к калитке, но я не могу сказать, что я действительно видел кого-то. Потом я услышал шорох за углом, с этой стороны здания.
Нэш кивнул.
– Все верно. Кто-то прошел вокруг дома перед вами. Он – или она – остановился возле окна, потом быстро ушел. Вас услышал, я полагаю.
Я еще раз извинился.
– А вы здесь с какой целью? – спросил я.
Нэш ответил:
– Я основываюсь на мысли, что сочинитель анонимок не может прекратить писать эти письма. Она знает, что это опасно, но будет продолжать. Это вроде жажды пьяницы или наркомана.
Я согласился.
– Видите ли, мистер Бёртон, я предполагаю, что она захочет, чтобы письма выглядели как можно более одинаковыми. У нее есть вырезанные страницы из книги, и можно продолжать составлять письма из тех слов. Но конверты представляют сложность. Она захочет отпечатать адрес на той же самой машинке. Она не может рисковать и использовать другую машинку или написать адрес от руки.
– Вы всерьез думаете, что она будет продолжать с прежним энтузиазмом? – спросил я недоверчиво.
– Да. И могу держать пари на что вам будет угодно – она полна уверенности. Они же всегда тщеславны, как дьявол, эти люди! Ну вот, я и вычислил, что эта особа явится в институт после наступления темноты, чтобы добраться до машинки.
– Мисс Гинч, – сказал я.
– Возможно.
– Вы все еще не знаете?
– Я не знаю.
– Но подозреваете?
– Да. Но кто-то очень хитер, мистер Бёртон. Кто-то знает все правила этой игры.
Я мог представить ту сеть, которую Нэш раскинул вокруг. Я не сомневался, что каждое письмо, написанное любым из подозреваемых, отправленное по почте или доставленное вне ее, немедленно исследуется. Рано или поздно преступника накроют, допусти он хоть малейший просчет.
В третий раз я извинился за свое усердие и нежелательное присутствие.
– Да ну, – философски бросил Нэш, – в другой раз повезет.
Я вышел в ночь. За моей машиной смутно виднелась чья-то фигура. К моему изумлению, я узнал Меган.
– Привет! – сказала она. – Я так и думала, что это ваша машина. А что вы здесь делаете?
– А вы что здесь делаете? Это куда интереснее, – сказал я.
– Я гуляю. Я люблю гулять по вечерам. Никто тебя не останавливает и не говорит глупостей, и я люблю звезды, и все как-то лучше пахнет, и обычные вещи так странно выглядят.
– Это все я, безусловно, допускаю, – сказал я. – Но только кошки и колдуньи бродят в темноте. О вас беспокоятся дома.