— Ты — дитя ночи, Том, — сказал фон Хайлиц.
Слова его затронули в душе Тома какие-то новые струны. Том вдруг увидел над собой ночное небо, словно с дома сняли крышу. В бесконечной тьме мерцали лишь несколько тусклых звездочек. Тому вспомнились слова Хэтти Баскомб о том, что мир наполовину состоит из ночи. Один слой ночи за другим — слои тьмы и мерцающих звезд.
— Я не могу, я не могу больше все это выносить, — Том поглядел на свое тело, неподвижно лежавшее в кресле. Это было тело незнакомца. Ноги его казались немыслимо длинными.
— Я просто хотел, чтобы ты знал, что носишь все это внутри себя, — сказал старик. — Что бы это ни было — боль, страх или любопытство.
Том почувствовал вдруг запах пороха и понял, что запах исходит от него. Еще он понял, что если расплачется сейчас, то ни за что не сможет остановиться.
Старик улыбнулся ему.
— Как ты думаешь, что ты делал в тот день? Почему оказался в западной части острова.
— Мой друг жил в Бухте Вязов. Думаю, я шел к нему, — Том и сам понимал, насколько фальшиво звучат его слова. Несколько секунд оба молчали.
— Я помню это чувство — мне надо было попасть куда-то, — произнес наконец Том.
— Попасть именно туда, — уточнил фон Хайлиц.
— Да. Именно туда.
— Ты бывал когда-нибудь после в районе Парка Гете.
— Только один раз. Меня чуть не стошнило. Я не мог там оставаться. Это было в тот день, когда я видел вас в Уизел Холлоу.
Тома поразило выражение глаз старика — словно он смотрел на него и одновременно вычислял в уме тысячу разных вещей.
Том старался изо всех сил взять себя в руки.
— Можно спросить у вас кое-что о Джанин Тилман? — произнес он.
— Да, конечно.
— Это звучит немного глупо — но, возможно, я забыл кое-что.
— Так спроси меня.
— Вы сказали, что Артур Тилман оставил револьвер на столике недалеко от пирса, а Антон Гетц взял его и выстрелил в Джанин с расстояния тридцати футов. Но откуда Гетц знал, что револьвер косит влево. Ведь это нельзя сказать, просто взглянув на оружие?
фон Хайлиц опустил ноги, склонился над столом, взял Тома за руку и пожал ее.
— Значит, я ничего не упустил?
Старик по-прежнему держал его руку.
— Абсолютно ничего. Наоборот, ты заметил, чего не хватало в моем рассказе. — Фон Хайлиц снова откинулся на спинку дивана, уронив руки себе на колени. — Гетц знал, что револьвер косит влево, потому что сделал два выстрела. Первая пуля попала в стену охотничьего домика. Гетц тут же прицелился снова и второй выстрел убил Джанин. А первую пулю я сам выковырял из стены дома.
— Значит, вы знали, на каком месте стоял Гетц. Найдя пулю, вы вычислили, с какого места стреляли. Как с машиной Хасслгарда. Старик улыбнулся и покачал головой.