Парень подпрыгнул, как ужаленный, когда его по боку вдруг хлопнула чья-то широкая ладонь.
– Ну-ка, малыш, встань. Толку от такого сна нет, только другим спать мешаешь. На вот – выпей.
В руки мокрого от пота Лоргина сунули тяжёлую кружку, издающую терпкий винный запах с примесью каких-то трав.
– Завтра будем из тебя мужчину делать, – сказал пожилой гвардеец с седыми пышными усами. – Сведу тебя в одно место, где всё чисто и прилично, а то так с ума сойдёшь или натворишь чего-нибудь.
– Дядька Муин! – почти жалобно спросил юнец. – А зачем всё это?
– Что зачем?
– Королевская нагота. То есть, зачем нам-то её видеть?
– Э, парень, всё тут не просто так! Ну, прежде всего, скажу тебе, что эти девушки – принцессы, нам воинам, как сёстры. И относиться к ним надо, как к сёстрам, а потому никаких лишних мыслей, ты меня понял? Знаю, что трудно, но ты – гвардеец и должен это понять и принять, так-то! Знай, что они тоже считают нас братьями и заботятся о нас, и надеются на нас, потому что сами они – воины, да ещё какие воины! Потом увидишь. А королевская нагота нужна вот для чего… Расскажу я тебе, что сделала матушка нашей нынешней принцессы-наследницы. Это случилось, когда принцессе от роду было всего лет пять. Пошли на нас ордой варвары с востока. Несколько племён собралось – тысяч тридцать всадников. Это против наших-то пяти! Встали мы против них, видим – смерть! То, что они воины отменные, не об том разговор. Много их! Числом задавят. Так что стали мы готовиться к своей последней битве. А те, варвары то есть, гогочут и удалью своей выхваляются, и жестами показывают, как они нас резать будут, пальцем значит по горлу. Вижу – многие наши никнуть начинают, а это перед боем самое скверное! Известно – лучше страх, чем уныние. И сказать-то людям ничего нельзя. Все знают – трусов среди нас нет, но кому охота зазря погибать? И тут – королева! Выехала на рыжем жеребце, сама в красном платье, без доспехов, но с мечом. Муж её – принц-консорт, значит, следом. Он, кстати, вояка, что надо – любого из Гвардии обойдёт, но жена его, королева то есть, это совсем другая стать! Здесь он ей в подмётки не годится. Да речь не о нём, он вишь, сам не знал, что произойдёт дальше. Встала королева перед войском, красивая такая, молчит, не смотрит ни на кого, а глаза бешеные! И тут она разорвала на себе платье до пояса, совершенно всё там обнажила и плечи, и руки, и груди, и живот, а потом взяла у клеврета факел и подожгла себя! Представляешь? Подожгла! Я смотрю, а волосы у неё горят! И платье горит, и грива горит у коня, и хвост! Как он взвился, закусил удила, как понёс её на противника! А мы следом ломонулись, веришь – словно с цепи сорвались, только видели, как наша королева посреди вражьего войска, словно факел пылает, а меч её косит врагов словно косой! Варвары от такого дела сначала оцепенели, рук поднять не могут, зато мы врубились в них, словно волки в отару овец и давай резать! Ты бы видел консорта нашего с его мечом двуручным. Махнёт вдоль – человек на две половинки распадается, махнёт поперёк – половинка нижняя на коне скачет, и кровища из неё хлещет рекой! Я сам не помню, скольких убил, а остановился только тогда, когда враги вдруг закончились. Из них тогда едва осьмушка осталась, способных домой вернуться. Королева велела их не преследовать – пусть расскажут дома, как всё было. И больше они нас не трогают – боятся Огненной королевы!