Я поблагодарила старьевщика. И завернув сдачу в кусок тряпки, сунула его за пазуху. Там уже лежал кошелек Гирема. Я хотела выкинуть его еще утром, но не смогла. Слишком уж он был красив. Почти такой же, как в моей прошлой жизни. И решила, что раз я не собираюсь избавляться от кинжала, а я не собираюсь, мне же нужно хотя бы какое-то оружие, чтобы суметь себя защитить, то глупо будет выкидывать кошель. Если меня поймают, то все равно опознают по кинжалу.
Перед тем вернуться к тележке, купила большой мясной пирог за гринку. Есть хотелось страшно. Мои малыши хотя бы вчера вечером поели, а у меня уже два дня крошки во рту не было. Пирог пах так, что у меня кружилась голова. Я хотела купить кружку козьего молока, для себя и для Анни, но молоко на ярмарке продавалось только крынками. Пришлось покупать всю целиком. Вместе с посудой, заплатив вместо двух гринок — четыре. А крынка нам теперь пригодиться за молоком ходить.
Пообедали мы прямо там, где я оставила тележку. Пирог я разломила пополам нам с Лушкой. Вкусный же он был! Я пока Анни кормила, свою долю в один присест проглотила. И молока напилась.
От непривычной сытости стало клонить в сон. Глаза закрывались, я зевала не переставая. Лушка, вообще, так и уснул с пирогом в руке, не вытерев даже усы от молока. Я уложила их с Анни на тряпье, накрыла одеялом и, с кряхтением столкнув с места тяжелую тележку, покатила с рынка к крепостной стене, искать дом Селесы.
Дед Вихто отправил нас в ремесленный околоток, который располагался на другой стороне центральной дороги. За эти дни я, казалось, оббегала весь город, но на этих улочках еще не была ни разу. Дома здесь, в отличии от другой стороны центральной улицы, были вполне приличные.
Селеса жила в небольшой, аккуратной, бревенчатой избушке, спрятанной за высоким, сплошным забором. Я понимающе вздохнула, вспомнив свои проделки. Только такой забор и остановит мелких воришек. Не удивлюсь, если внутри еще злая собака. И верно, как только мы подошли достаточно близко, внутри загрохотал-залаял огромный пес.
Я остановилась у калитки, не зная, что делать. Ни звонка, ни колотушки какой-нибудь. У нас в деревне-то во двор гости без приглашения входили. Да и в дом частенько вламывались, не постучав. Но я же не знаю, какие здесь обычаи.
— Что надо? Я не подаю! — Раздался громкий женский крик.
— Комнату хочу снять, — ответила так же громко, радуясь благополучному разрешению вопроса, — меня дед Вихто отправил!
— Иду! — Послышались шаги. Женщина шла к калитке, покрикивая на собаку, — цыц! Все, Пый, хорош лаять. Хватит.