– Так много лучше, любимый. Правда?
– Идем за мной. Я отведу нас…
– Куда же?
Она буквально повисла на шее мужа, выпрашивая поцелуи и демонстрируя желание полетать радующимся ребенком на мужских ручках.
– В страну, где царят любовь и спокойствие, где нам не надо будет скрываться за масками, где мы можем откровенничать друг с другом, где мы будем свободными ото всего, где любая ссора является разрешимым недоразумением, о котором нужно только лишь поговорить, чтобы все уладить… Туда, где…
– Вполне достаточно, – улыбаясь, прервала она, – просто идем.
– Ляг головой ко мне на колени. Ну же! Вот так. Знаешь, как мне было плохо? – Затянул тот меланхоличную мелодию.
– Знаю.
– Меня буквально трясло. Я ненавидел весь мир. И мне даже казалось, будто я ненавижу и тебя. Мне казалось, будто более я ни на что не способен, будто все силы на работу иссякли, ушли в небытие… И я думал над тем, ради чего мы бросаем курить. И не находил ответов. Ну зачем? Вот скажи, зачем? Ради какой высокой цели?
Маргарита пожала плечами. Глаза ее пустые застыли и не двигались. Она даже будто бы и не моргала.
– Не знаю. Это вредно. И мы ведь… Я устала от зависимости, я хочу освободиться. Я хочу просыпаться без мыслей о желании курить, я хочу не думать о том, когда на работе наступит время для перекура, я не хочу больше почти что в судорогах вспоминать о том, что забыла пачку дома, и не хочу считать сколько трачу…
– И мы опять ведь сорвались.
– И теперь мне кажется, будто все у нас хорошо. Что же с нами происходит? Может, нам действительно обратиться за помощью?
– К кому же?
– Ну… К психологу, – в неуверенности выдавила та, когда желание и нежелание бросить курить не на жизнь, а на смерть сражались в ее сознании. Она словно понимала, что поход к специалисту с корнем выдерет, закрывая уши на вопли страдающего, вредную привычку из тела и головы.
– Если это настолько необходимо…
– Необходимо… Иначе не справиться.
– Но записей на ближайшее время…
– На любое, когда угодно, к кому угодно, Костя, – последние лучи зимнего солнца как нельзя красиво падали на женское личико, омолаживая то холодным потоком волн, а с щек ее скатилась хрустальная слеза печали, чье сверкание раскрывало букет эмоций красивых, но непонятных от невероятно огромного количества различных запутанных сочетаний…
– Хорошо, тогда в ближайшее время…
– Давай запишемся прямо сейчас. А сигареты опять просто выкинем. Лучше всего в окно.
– Ты не боишься, что мы вновь примемся собачиться друг с другом?
– Боюсь. Поэтому и ищу помощь специалиста.
Перед визитом к психологу, они не курили дня два. Недовольным выражением лица они синхронно отвечали на любое приветствие, исходящее и от попавшихся на пути соседей, и от администратора клиники, а, зайдя в кабинет, остолбенели, будто попали в чистилище душ, где все эмоции, даже с особым остервенением бушующие минуту назад или тянущиеся хронической болезнью несколько лет, утрачивают свое значение, где перед специалистом раскрывается, как шахматная доска, сознание, замеревшее в ожидании технического обслуживания…