Вот тут уж старый Ветер и подул в четверть своей мощи. Небо и земля сместились, дуб-исполин затрясся, еле-еле корнями удержался. Чернобог изрядно сопротивлялся, копьём махал, яростным лицом старался противника напугать, от ударов ног его земля разверзлась, копьё по небу скрежетало, железные руки огнём леса выжигали и реки кипятили.
– Опять ты людям вредишь! – покачал головой Ветер и вполсилы дохнул.
Чернобога как ветром сдуло, одно копьё да доспехи на земле остались.
– К земле он меня пришпилит, ишь ты! – проворчал Ветер.
– А где же он? – выглянули из дупла ребята.
– Вон в кустах валяется, не бог, а ледащий какой-то, – хмыкнул богатырь.
Из кустов вылез Чернобог со встрёпанной головой, без доспехов и оружия. Зло глянул на супротивника. Ветер только рот открыл воздуху набрать, как бог щёлкнул пальцами железными и растаял.
– Сбежал! – воскликнули ребята. – Спасибо тебе, государь Ветер!
– Да погодите благодарить, идите, родителей освобождайте, я подожду покуда, вдруг что ещё понадобится, – Ветер хрустнул богатырскими плечами.
Побежали брат с сестрой в чёрный дворец под чёрные своды, до чего разрыв-травой дотрагивались – все запоры перед ними открывались и не было никаких преград. Богатый был дворец у Чернобога, самоцветными каменьями выложенный, золотом червлёным изукрашенной, только ни на что не смотрели ребята, одна мысль в голове билась: матушку и батюшку родимых найти и освободить. Много дверей железных да каменных они пооткрывали – нигде пленников не было. Осталась последняя дверь в подземелье страшное. Ступили Лада и Любим в сырые и холодные казематы, пахнуло на них затхлостью и плесенью, послышались стоны страдальческие. Ужаснулись ребята, что, может быть, матушка их любимая в этом узилище томится.
– Матушка, батюшка! – дрожащим голосом позвала Лада. – Это мы, Лада и Любим, спасти вас из плена пришли!
– Отзовитесь, если вы здесь! – крикнул Любим и прислушался.
– Детушки? – слабый голосок раздался.
– Матушка?? – хором воскликнули дети и побежали в самый мрак, родительницу высматривая.
– Детушки мои любимые! – громче крикнул голос, и ребята увидели за решёткой свою мать, Марью-красавицу, в оковы закованную.
Прикоснулись к решётке разрыв-травой – открылся замок, до оков дотронулись – спали они с рук исхудалых.
Обняла мать своих детушек возлюбленных.
– Детушки мои, уж не гадала, не чаяла вас увидеть хоть одним глазком! – Марья заплакала, орошая макушки детей горькими слезами.
– Мама, ты не плачь! – строго сказал Любим. – Всё теперь хорошо будет! Где отец наш?
– Ох, дети мои любимые! Нет здесь ни вашего отца, моего мужа, ни других мужчин! – горестно вздохнула женщина. – Сегодня только Чернобог похвалялся, что всех он убил и в ад отправил! Сказал, что мы тут гнить будем до тех пор, пока не согласимся ему жёнами стать да велетов ему рожать, чтоб род людской погубить. Ни одна из нас не согласилась, все мы тут, до единой, в цепях сидим.