Мама Таня 1:0 (Ивлева) - страница 11

– Эй, полегче с приемчиками, – предводитель шайки надломившимся голосом от испуга попытался взять ситуацию под контроль, отпрыгивая в сторону. Руки его забавно разлетелись в сторону, лицо вытянулось, от чего он стал похож на цаплю, высматривающую лягушку в болоте. Тощие ножки в варенках зацепились друг за друга, и парень плюхнулся задом на выщербленный асфальт. Как мог гроза района быстро вскочил, и Сергей выхватил взглядом блеснувший под фонарём кусок стали в руке гопника. «Нож?», – напрягся он. Лысый осмелел, за пару шагов приблизился к жертве. – Щас автограф поставлю, я ж знаменитость, где? Тут? Или тут? – взмахи заточкой перед лицом не казались устрашающими. Раздражали скорее, как зуденье комара. – Слушай, как тебе там? Не пугай пуганного, а взялся за нож бей, другого шанса не будет, – голос Сергея был словно чеканный шаг. Твёрд и уверен. – Ты че, вообще бессмертный? – лысый напрягся. Надо держать лицо перед сворой дружков, и дело принимало серьёзный оборот. Его бугристое от оспин лицо расплылось в гнусной улыбке. Авторитет резко дернулся вперёд, изображая укол шпагой. Сергей лишь напряг пресс. И встал в боевую стойку, закрыв левой корпус, а правую руку чуть выставил вперёд на уровне лица. Ожидая зрелища, столь редкого, в пригородном захолустье, парни включили фонарики на телефоне. И расступились. ⠀ Цапля кружила вокруг, вытягивая шею, размахивая руками в кожанке, и переставляя неуклюже ходули. Заточка была еле заметна под длинными рукавами куртки. – Давай, короче, махнемся, ты мне адрес девахи, а я тебе здоровье? Норм сделка? – стая зашипела. – Бессмысленный разговор. Если я начну говорить по понятиям, и подтяну сейчас тебя на эту перспективу, ты мне проиграешь. Никакой сделки. Вас толпа, напали со спины как шакалы, моё оружие – слово, твое- заточка и непонятные предъявы. Что и кто у тебя украл не знаю, киношек насмотрелся? – Ты под кем, такой борзый? Я не понял, – рука с заточкой шелестнула совсем близко. Сергей, словно пританцовывая, легко уклонился. – Под кем, или под чем, ты? Я под небом дышу свободно, хорош качели эти качать, у тебя конкретно ко мне какая претензия? – Сергей прижал подбородок к груди, скулы заострились. Брови сдвинулись, и он сделал шаг вперёд. ⠀ В этот момент нога его подогнулась, под колено жёстко всадили со спины. – Сволочи, – выплюнул яростно падающий на колени парень. – Я же предлагал сделку, – волчьи глаза вперились в его склоненное лицо. Рука-заточка свистнула по щеке, прожигая свежую рану. Хлынула кровь. Гул одобрения поддержал главаря. – Где она? – зашипел в ухо лысый. – Не знаю, – так же шипя, сквозь зубы, процедил Сергей. ⠀ Тревожную тишину разорвал высокий, прерывающийся женский голосок. Где-то из-за облетевших жасминовых кустов донеслась песня невольниц. Да так пронзительно, все ближе, насыщеннее, больнее лилась музыка. Липкие слова из арии пронзали смыслом, то матовые, то яркие тона наполняли мелодию красками. В тени аллеи появился хрупкий, точеный силуэт. Девушка. Пела так, что голосок её парализовал всех, сковал волю, приковал ноги к земле. Фигура медленно приближалась. Светящиеся гаджеты с удивлением и ужасом одновременно направились на источник звука. Резко песня оборвалась и голосок – колокольчик огрубел, бросая вопрос за вопросом как дротики по мишени: – Кто меня искал? Ты? Или ты? Какая-то проблема у нас? – девушка размахивала увесистым предметом. Серёжа сразу понял это, потому что она постоянно меняла руки или держала его двумя сразу. И руки дрожали. – Верни телефон, дура конченая, знаешь сколько отвалил за него? – огрызнулся главный. Шайка не шелохнулась. Сергей поднялся, зажал ладонью кровоточащую щеку. Двинулся первый навстречу Тане. – Тань, беги, – Сергей ускорился, вытянув руку вперёд словно пытался заслонить невидимым щитом девушку от опасности. – Эй, однажды я услышала одну вещь: «Есть два типа людей: одни катят мир, а другие бегут рядом и орут: «Куда катится этот мир?». Так вот, – зловещую напряженную тишину разорвал выстрел. – Неет, – протяжный крик. Сергей рванул навстречу девчонке. Лысый упал. Следом как перезревшие плоды со старой яблони на остывший асфальт плюхнулись один за другим его прихвостни. – Танька, ты что творишь, – Сергей задыхался, ощущая кожей непоправимое. Он вцепился мёртвой хваткой в руку со смертельным оружием. Дуло уперлось в ремень джинс. В нос парню ударил запах, похожий на тот, что витает в тамбуре переполнение старой электрички. И едва уловимый – пороха и машинного масла. Танька сопела, но пистолет не отдавала. – Отдай, – цедил Сергей, чувствуя, как рука девчонки дрожит, трепещет, как натянутая тетива, готовая взорваться стрелой. – Не отдам, я сказала, я не прогибаюсь. Мир пусть под меня прогибается, – шипела Таня. – Дура ты, в тюрьме твои цитаточки не пригодятся, отдай, говорю. Я пацифист, слыхала про таких? Сейчас разожму руку, прости, синяки точно останутся, возьму эту железяку и проверю, задела ты кого или нет. Идёт? – Я его украла. У мента. Возьмёшь, там твои пальчики будут, пойдём вместе в тюрьму, – девица повесила за спусковую скобу оружие на палец. И усмехнулась. Проверяла. ⠀ Сергей, не задумываясь выхватил «Макаров» и сунул в карман, отщёлкнув назад предохранитель. И только в этот момент Таня, подняв глаза, заметила на щеке друга кровь. – Уроды, – оттолкнула парня и стремглав бросилась к поднимающимся с земли пацанам. Лысый не вставал. ⠀ Таня застыла. Неужели убила? Захотелось исчезнуть, губы затряслись, глаза наполнились влагой, соль слез разъедала трещинки на губах. Она сделала шаг назад. Сергей обошёл её, наклонился и пощупал пульс на шее хулигана. Стука сердца не слышно. Дружки его исчезли в кустах будто призраки. Парень приподнял лысого за плечи, схватил под мышки и забросил как мешок картошки врага на спину. Ноги его болтались как две макаронины, вывалившиеся из тарелки. – Я в больницу. Скажу, что нашёл возле Кирпички. А ты беги, Танч, я позвоню. – Я не убегаю…, – она помедлила, – никогда не убегаю. Я с тобой, – девушка засеменила следом. Откуда не возьмись, возле её ног терлась облезлая Флюшка. – Она тоже своих не бросает.