– Тяя, ты назвала дядюшку "мой"! Это так по-девчачьи! Так романтично! Можно я тоже научусь и скажу Арсену, что он мой и только мой! Ах!
Тут она не удержалась и расхихикалась в полное удовольствие.
– Ты слишком доверчивая Аэл. Для тебя все дядюшки и братья. Мужчина всегда остаётся мужчиной. Разве ты не заметила этого с Арсеном?
Но Аэлита витала уже где-то в облаках, помечтовывая о том, как прыгнет к нему на спину, взьерошит его волосы, он обернётся, она чмокнет его в щеку и скажет: Мой!
Она начала даже продумывать сказать это и на английском: My. Потом стала придумывать ласкательное имя на якутском.
– Аэлита!
– Что?!
– Ты витаешь в облаках!
– Ах, да! Да-да, конечно! Мне кажется, люди должны быть равны, что мужчина, что женщина. Мы и друзья и мы любим друг друга. Я его люблю. И разве нужно ещё что-то.
– Ты сама жаловалась, что твой Арсушка давит на тебя.
– Ну да. Но у меня голова пошла от этого кругом. Поэтому я решила больше не заморачиваться и жить сегодняшним днем и как есть.
– Ну ты простая душа.
– Может, я буду гореть в геенне…но надеюсь, дядюшка и дедушка меня оттуда потом вызволят. Они же всё-всё могут. А Арсен ни в чем не виноват.
Глава 47
Далее Далила пригласила Аэлиту на чай в верхних комнатах. Камила принесла им разные напитки на веранду. Стояла тёплая солнечная погода, и чтобы немного растрясти съеденное, они немного поиграли в бадминтон на просторной площадке.
– Дом у вас классный! Впрочем у деда не хуже!
Далила, запыхавшись, присела на широкое лёгкое плетеное кресло и стала обмокать платком выступивший пот.
– Всё Агний практически сделал своими руками, ну или руководил бригадой. Хотя мы относительно недавно здесь проживаем. Например, вот это кресло сам сплел, и допустим эти цветы сорта Далила роуз найт, это он сам вывел. Они отлично распускаются к полночи, вот останешься – увидишь.
– Ах, как это прекрасно! Но я скоро уйду. Дед говорил, чтоб я не надоедала вам.
Аэл налила себе чая с голубичным вареньем.
– Тётушка, а почему у тебя с дядюшкой Хрисанфом такие странные одинаковые отчества? Хотя я, оказывается, уже знала его заочно. Мой отец – его истинный тру фан.
Далила пила чёрный чай и чайной ложкой загребала то варенье из морошки, то из красной смородины.
– А профессора Далилу Птеровну не слышала?
Аэлита наморщила лоб, пытаясь вспомнить.
– Мм… Нет. У тебя довольно звучное имя, но я не припоминаю.
Далила смачно крякнула и расхохоталась.
– Конечно, все знают Александра Птеровича Кирсанова, но никто не в курсе о Далиле Птеровне. А с отчествами получилось чисто случайно. Понятно же да, что временами мы меняем имена и документы. В тот раз Агний долго не раздумывал и выбрал Кирсанов Александр Петрович. Но когда мы познакомились с Искандером Милвусом, Хрисанф даже захотел вновь сменить паспорт. Так вот. Все бумаги были подготовлены и поскольку он покупал имя, его на всякий случай позвали на предпроверку. И там, знаешь, в писарях видимо работал такой же рукожоп или неудачник, как я. В графе стояло Кирсанов Александр Птерович. Это его слегка рассмешило, что он наоборот попросил работников оставить опечатку как есть. Разумеется, дома рассказал мне про этот анекдот. У меня тоже тогда было несколько иное имя, но эта история мне так понравилась, что я тут же помчалась в паспортный стол и оформилась, как Птеровна. Но немного позже, это даже послужило маленькую службу. Из-за этого казуса в нашей внешней возрастной разнице в научной сфере, где Агний официально трудоустроен, без никакого влияния с его стороны, пошёл слушок, что мы с ним единокровные брат с сестрой. Сначала я как бы была его личным секретарём, да и сейчас так на слуху, и конечно, люди видели моё фио в записях. А поскольку мы совершенно не похожи и я как бы значительно старше, бедные учёные решили, что мы состоим в кровном родстве, а не в браке.