Девушка бережно взяла зеркальце и снова уронила его, прижав руки к губам, и замерев беззвучном крике. В зеркале отражалась смерть. В красных каплях пролитой крови, в алых разводах страха. Их селение умирала в бою.
– Разбей его, Лисёнок. – с горечью сказал Рой. – А я …
Внизу текла река.
– Я и в бою обуза, и … даже шамана проклятой вещью напугал.
Девушка схватила его за рукав.
– Не смей! Все нужны этому миру! Ровно так и никак иначе! В этот момент ты нужен миру, ни больше и ни меньше! Думай, Рой! Думай! Что мы с тобой сделали?
***
– Лисса, дочь, – от селения шел старый шаман. Подойдя он лишь кивнул простому гончару. – Мы ходим, дочь. Следи за деревней.
Он коснулся ее лба рукой в ритуальном жесте.
– Рой, да? – он посмотрел на юношу. – Ты уж помогай ей, раз к войне не годен. – Пойдем, дочь. Проводи нас как подобает.
Лисса уже давно ушла за отцом, а Рой стоял на берегу, перематывая в памяти фразу «раз к войне не годен». А после вернулся в хижину, задумчиво посмотрел на кучи глины. Чистой, просеянной, готовой к работе. Его звало и тянуло, но он знал, не мог выразить словами…
Он полоснул по ладони ножом. Не сильно, но боль была премерзкая. И как он малодушно помышлял о смерти, раз так боялся боли? Но вместе с болью пришло другое чувство – уверенность. Рой взял комок глины в руки.
Нож? Меч? Толку с них, не воин он и в рукопашной слаб. А вот лук, пожалуй, будет кстати. Глина под его пальцами мешалась с кровью, он был словно в трансе. Где-то далеко, в верхних слоях сознания он понимал, что это глупо. Но глина звала, требовала кровь, требовала душу.
Он провозился весь день, и вечером снова пошел на берег реки. Костер – он подкинул дров побольше. Нужен огонь. Нужна кровь. Как странно – рука казалась прозрачней, чем обычно. Как странно – он столько раз обжигал изделия ночью, но впервые хотел спать. Как странно…
..он был нужен этому миру. Именно в этот момент, ни больше и не меньше…
…именно сейчас. Стой, надо еще достать лук. Ох, как горячо. Но нет времени ждать…
… именно сейчас… Лисса…
***
– Прости, Лисёнок, – девушка вздрогнула и проснулась. Но Роя рядом и быть не могло – она была в отцовском доме. И все же… она – шаман, а значит, верит голосам.
Селение просыпалось, а в сердце девушки стучало воспоминание из зеркала: «сегодня! Это случится сегодня!»
Роя не было в хижине, не было у Реи.
На берегу у потухшего костра не было никого. Только лежал красивый лук и кожаный колчан, полный стрел. Стоило взять их в руки…
– Прощай, Рой, – сказала девушка бессердечному рассвету. – Твоя кровь не будет напрасной.