– Могу представить.
– Можешь представить, каково это – быть запертым вот так? Один-одинёшенек во тьме? Во тьме, что чернее самой ночи? Чернее вакуума?
– Да, – сказал Люк. – Я – могу представить.
– Вот на этой почве у меня и развилась лёгкая клаустрофобия, понимаешь? В пещере темнее, чем снаружи или чем где-либо.
Люк бы поспорил, но он только поддакнул:
– Как скажешь.
– Итак, теперь ты понимаешь, почему мне нельзя выходить в склеп плавильщиков.
– Я понимаю, почему ты не хочешь выходить. Но ты всё равно пойдёшь.
– Что, собираешься заставить меня?
Люк склонил голову.
– Это единственный способ не дать Хану убить тебя на месте, который приходит мне на ум.
Рука женщины скользнула к кобуре на поясе.
– Меня не так-то просто убить.
– Ты не понимаешь, – мягко продолжал Люк. – Хан – мой лучший друг. Если кому-то из вас двоих и суждено умереть, выбор падёт на тебя.
– Э-э-э…
– Я желаю, чтобы ты уяснила это как можно тщательнее. У тебя в голове не должно остаться никаких сомнений. Совершенно никаких.
– Никаких, – сдалась Эона. – Я тебя услышала. Я пойду.
– Тогда вперёд.
Они пошли по главному коридору к корме фрахтовика, минуя грузовые отсеки, которые всё ещё были заполнены бойцами Эоны. Добравшись до машинного отделения, Люк жестом велел спутнице подождать неподалёку, а сам вошёл внутрь. В опущенном на землю грузовом лифте уже находился дрожащий от нетерпения Хан; его руки и ноги были покрыты комками затвердевшего плавлеита.
– Люк! – воскликнул он. – Скорее, мы должны двигаться! Должны отправиться за ней. Поднимай меня!
Люк вздохнул.
– Так ты не видел, кто ещё сидел со мной в кабине.
– А с тобой кто-то сидел? Как ты отобрал «Сокол» у тех пиратов? Пожалуйста, скажи, что пришил их всех. Особенно эту мерзкую рыжую кры…
– Не то, чтобы пришил. – Люк поманил Эону. – Она здесь с извинениями.
Лицо женщины потемнело от негодования.
– С извинениями? – выпалила она. – Ты ничего не говорил об…
– Вот сейчас говорю.
Хан даже подскочил на месте, когда увидел Эону. Переполненный готовностью убивать, он машинально принялся нащупывать бластер.
– Ты! Ты украла мой корабль!
Она пригнулась и укрылась за крышкой грузолюка.
– Взяла во временное пользование, разве нет?
– Хан. Убери бластер. – Быть может, несколько месяцев генеральской службы окупили себя, поскольку властный тон охладил Хана. – Я серьёзно.
– А, да ладно, – недовольно бросил Хан, пожав плечами. Он крутанул бластер на пальце. – Всё равно там пусто.
Люк кивнул.
– Эона? – позвал он.
Она нехотя вернулась в помещение.
– М-м, привет, Соло. Прости. Правда.
– «Прости»? – вспыхнул Хан, чьё лицо пошло красными пятнами. – «Прости»?!