Первого сентября Ольга узнала, что через две недели после той встречи в троллейбусе Наталья Сергеевна скончалась. Так больно, стыдно и обидно Оле ещё никогда не было. Последняя встреча со старой учительницей оказалась для неё и последним уроком Натальи Сергеевны. На нём она сама себе выставила оценку. С той поры Ольга хорошо усвоила, что не стоит идти на поводу чужого мнения, которое не совпадает с тем, что подсказывает твоя совесть. Иначе долгие годы придётся жалеть о том, что ты могла сделать доброе дело, но не сделала.
С подругой со временем Оля рассталась и теперь редко вспоминает о ней. А растерянный, ищущий её взгляд учительницы запомнился на всю жизнь.
В этот день бабушка вытирая краем передника набегавшую слезу завязывала на голове Инги большой капроновый бант и постоянно приговаривала:
– Зачем ребёнка вести в этот детский сад? Да ещё неделю не видеть его. На что он ей сдался? Я что плохо смотрю за внучкой? Плохо кормлю её?
– Ну, что вы мама? – отвечал тёще отец Инги, – ей уже пять лет, надо к школе готовиться. А садик наш заводской новый, хороший. Там режим, а что она здесь у вас целый день с мальчишками бегает? Одни пистолеты, да рогатки на уме. Девочка, а у неё полный мешок гайданов.
– Она не виновата, что двор полон мальчишек. С кем ей играть? – защищала внучку бабушка.
– Правильно, поэтому надо на самокатах с мальчишками к Дону гонять. А если что случится? Посмотрите, у неё все колени, да локти сбиты. Живого места на ней нет. А оконное стекло соседям кто мячом разбил?
– Это не она. Она на себя вину взяла, чтобы дылде Ваське не досталось от отца. Ты же знаешь, как он бывает крут.
– Ну, да. А стекло я вставлял. Нет уж. Пусть учится платья носить. И вообще о чём мы мамаша спорим? Ей пять лет. Скоро в школу, а она на всех только и тычет своими пистолетиками: – Застрелю, да застрелю. Всё! Никаких пистолетов. Инга пошли, мне ещё на работу.
Но Инга не шла. Отцу пришлось её тащить за руку, но она отчаянно сопротивлялась и всю дорогу от Двадцать третьей линии, где она жила с бабушкой и до остановки трамвая девочка брыкалась и изворачивалась, пытаясь убежать.
– Что же такое происходит, – возмутилась женщина, ожидающая прихода трамвая, наблюдая, как черноволосый смуглый мужчина не может совладать с маленькой белокурой с веснушками на носу девочкой.
– Действительно, мужчина, отпустите ребёнка, – вокруг отца и Инги молниеносно собралась толпа.
– Да это мой ребёнок! Моя дочь, – пытался доказать им отец, но бдительные граждане привели постового, который всегда находился на площади.