Тусклый рассвет едва пробивался сквозь мелкие, цвета меди, листики Буи. "Такой гигант и такие маленькие листочки", - усмехаюсь я и закрываю глаза...
Кажется, что прошло одно мгновение, меня трясут за плечо, я слышу ласковый голос Висты:
- Вставай, соня, пора просыпаться... Альк, вставай...
Со вздохами и горькими сожалениями я с трудом открываю глаза. О, Свет, как они болят, проклятая пустыня обесцветила их и выпила всю влагу. Виста протягивает мне белый цветок, наполненный водой.
- Умой лицо и тщательно промой глаза, тебе станет легче, - советует она.
- Ты очень красивая, - улыбаясь, отвечаю я.
Глава 16
"...если в сердце твое змеей проскользнет страх, холод оденет оковы на тело и вернутся кошмары о времени Черной Зимы - выйди навстречу Солнцу, первым его лучам, они исцелят тебя - божественные лики Светлого, убивающего Ночь".
(Хроника-Хроник)
Мы вышли к морю...
Бескрайняя изумрудно-сапфировая равнина с белыми гребешками, венчающими волны, урча, наползала на песчаную полосу берега, тянула за собой коричневые водоросли, студенистую массу мелких медуз, шипящие пузырьки растаявших у берега пены и волн.
- Вот оно какое... море, - благоговейно прошептала Виста.
- Это твои глаза, - я улыбнулся, - твоя улыбка, твой голос - шум моря. Все это, весь мир - ты.
Виста весело рассмеялась:
- Я никогда не видела моря. Оно такое большое, берегов не видно.
- Это точно, оно даже больше стеклянных пустынь, - подтвердил Белый, забираясь по щиколотку в воду.
Приставив ладонь к глазам, он всматривался в линию горизонта, словно способен был увидеть остров Пармы.
- Моя мать с побережья, она часто рассказывала мне о море, но я даже не представляла, что оно такое.
- Какое?
- Такое красивое. - Виста подбежала к Белому, с визгом отскочила обратно. - Какая прелесть, у моей матери было ожерелье из перламутровых раковин. Если их приложить к уху, то можно услышать шум моря.
Я скинул с себя одежды и побежал к воде, не смущаясь своей наготы. Белый хмурился, глядя вдаль и крепче сжимал свой огромный топор, подаренный ему Вит-Алом. Вода была теплой. Волна ударила в грудь, окатила плечи, покачнула, захлестнула, обняла, потащила вслед за собой, словно говорила: "Я рада видеть тебя, наконец-то ты вернулся, давай я смою с тебя всю дорожную пыль и грязь, сниму усталость". Я глубоко дышал, пропитываясь запахами соли, водорослей, йода, мокрого ветра...
Мы плескались, как дети, гонялись друг за другом, плескали водой, хохотали, я шутливо боролся с Белым, нырял за яркими камушками и раковинами, как бесценное богатство, подносил их Висте.