-Ну, – проговорила она, придвигая стул и наклонившись к уху Ивана. Слушай, может, в кафе пойдём, поговорим.
– Нет, я тебе ничего не скажу, с начало я должен сам убедиться. Мы едем к соседке Петровны.
– К Васильевне?
– Да, к ней, я просто тебя ждал. Похоже, твои предположения были верны. Не такая уж, у тебя бурная фантазия! – протянул Иван.
Было видно, что наблюдателям, присутствовавшим в кабинете, больше всего понравилось слово – фантазия. Или они услышали только его. Через пятнадцать минут телефон Нади разрывался от вызовов Льва.
Надя спокойно ехала в машине с Иваном, игнорируя звонки.
– Что не берёшь трубку? – разозлился Иван, нервы которого устали от беспрерывного дребезжания.
Наконец, телефон Нади перестал звонить. Теперь звонил телефон Ивана.
– Ну, что не берёшь? Ты же говорил, что потерял трубу?
– Вот, зачем ты меня подставила, зачем нужно было садиться мне на стол, пить моё кофе?
– Трубку, возьми, отчитайся старшему по званию. Мне же ты рассказывать не хотел. Два один в мою пользу!
Иван был не так юн, как Надя и знал, к чему может привести промедление в этом случае. Он прекрасно понимал, что Лев, наверняка, в этот момент рисует в своём ревнивом воображении.
– Да, Лев Анатольевич! Да, я! Да, конечно! Да, я ездил в Тулу! Вернулся два часа назад, даже дома ещё не был. Сейчас мы едем на место убийства Пахомовой. Вернее, надо поговорить с её соседкой, которая живёт этажом выше.
Выяснились новые факты, связанные с этим преступлением. В молодости погибшая была замужем. Она жила в Туле. Личная жизнь у неё не сложилась. Муж гулял по чёрному, заразил её беременную инфекцией. Оставшуюся часть беременности она провела в больнице, там и родила больного ребёнка.
Ребёнок родился с поражением основных внутренних органов, покрытый страшной сыпью. Пахомова вышла из роддома, оставила ребёнка зимой, в двадцати градусный мороз, у мусорного бака и уехала домой в Пятигорск.
Надя с интересом наблюдала, за тем как Иван общался со Львом, в его голосе были не просто нотки уважения – трепет. Это ещё больше забавляло её. Но вот следующие слова привели её в чувства.
– Нет, нет, её никто не искал. Не знаю? Не было заявления. Ребёнка вовремя доставили в больницу. Да, ребёнок остался жив! Мальчик – ему сейчас девятнадцать.
Пахомова не знала, что эти поражения внутренних органов имеют временный характер, он бы выздоровел, главное, что он не родился слепым, или глухим. Но она сама покалечила своего ребёнка. Его нашли обмороженным, ему ампутировали ногу, в свои девятнадцать он импотент.